– Ничего, я подожду. Я никуда не спешу. Тебе придётся выйти, чтобы пойти на работу. Ты очень трудолюбивая и ответственная, – спокойно замечает он.

– Ты же можешь применить силу и вытащить меня отсюда. Тебе ведь не привыкать, так? – Я медленно подхожу к двери.

– Я не применяю силу к женщинам, Энрика. К тебе тем более. Я не хочу вытаскивать тебя силой и причинять тебе боль. Я привык к другому обращению с женщинами, и если ты сама выйдешь ко мне, то я покажу тебе.

Я хмуро смотрю на дверь и нервно чешу свою щеку.

– Ты часто обманываешь?

– Нет, я не обманываю. Я предпочитаю честность. Если мне что то не нравится, то я так и говорю.

– И тебе не нравится, что я прячусь за дверью?

– Меня это немного умиляет.

– Тебе не нравится, что я жива?

– Мне это очень нравится, Энрика.

– Той ночью мне так не показалось, – бурчу я.

– Та ночь была ошибкой. Тебе не должны были причинить боль.

– Но ты это сделал.

– Это сделал не я.

– Твои уголовники.

– Моя охрана, дорогая.

– Не важно. Они следовали твоему приказу. Ты злой бандит. Я не выйду отсюда. А теперь докажи, что ты милый и вежливый, ведь ты только что говорил, что не применяешь силу. Или ты прикажешь им сделать снова за тебя грязную работу? – фыркаю я.

За дверью раздаётся его смех, вызывая у меня удивление.

– Думаю, я всё же заберу эту дверь с собой. Ты мне нравишься ещё больше, когда говоришь через неё.

– То есть ты обещаешь снести эту дверь, если я не выйду?

– Я обещаю снять её с петель и забрать с собой в качестве сувенира. Ты выйдешь добровольно оттуда, Энрика.

– Почему ты так уверен в этом?

– Потому что ты захочешь знать, почему я здесь.

– А если нет? Если я, вообще, не хочу ничего о тебе знать. Я хочу забыть ту ночь и всех вас. Я хочу просто жить без вас.

– Что ж, это всё в твоих руках. Точнее, моё пальто в твоих руках. И я бы хотел получить его обратно. Ты не будешь против отдать его мне, чтобы я ушёл?

Бросаю взгляд на пальто. Он выманивает меня. Вот же умный засранец. Усмехаюсь, когда понимаю это.

– Ты со всеми своими врагами ведёшь такие задушевные беседы или я особенная? – Интересуюсь я.

– Ты особенная. Врагов я уничтожаю очень медленно. Сначала они становятся моими друзьями. Они доверяют мне свои тайны, свои страхи, и я баюкаю их в своих руках. Они думают, что знают меня, что могут положиться на меня. А затем они терпят поражение за поражением. Они умирают, когда правда всплывает. В итоге они просят у меня помощи…

– И ты им отказываешь, упиваясь от триумфа, – заканчиваю я.

– Именно так.

– Хм, что ты хочешь от меня? Зачем ты пришёл? Говори через дверь, – требую я.

– Я хочу это сказать, глядя в твои глаза, Энрика. Подари мне эту возможность, – мягко просит он.

Это просто уму непостижимо. Он выкуривает меня. Клянусь. Он обманывает меня и думает, что я дура. Нет.

– Тогда тебе придётся их вырезать, чтобы посмотреть в них, – отвечаю я.

– А ты немного упряма, да?

– Это не упрямство, а инстинкт самосохранения. Я знаю, что тебе нельзя верить. Ты убийца.

– Я никого не убивал в своей жизни.

– Ты косвенный убийца. Ты отдаёшь приказы. Это одно и то же.

– Скажи, если бы ты была на моём месте, то говорила бы так долго через дверь, которую просто можно открыть, со своей жертвой ради того, чтобы пустить ей пулю в лоб?

– Всё зависит от того, чего бы я хотела добиться этим.

– И чего же хочу добиться я?

– Помимо того, что по твоему приказу меня избили, переломали мои кости, нанесли мне сильную психологическую травму, ты хочешь убедиться для начала, что я правда ничего не знаю, а потом инсценируешь самоубийство.