– Слэйн. – Осторожно кладу ладонь ему на спину, и он напрягается, а затем дёргается и оборачивается ко мне. Его глаза хуже ножей. Они не режут мою кожу. Режут моё сердце от того разочарования, боли и усталости, что сквозят в его глазах, в которых отражается свет уличного фонаря, и от этого они становятся невероятно пугающими.

– Поговорила со своим любовником? Обсудила план, как бы ещё мне отомстить? – выплёвывает он.

– Нет, всё не так. Я никогда не спала с ним. Я следила за ним. Я… увидела его и поехала следом. Он встречался с твоим отцом, как я и думала ранее. Я говорила тебе. Я вообще не собиралась приезжать сюда и… в общем, он сказал…

– Меня это не волнует, – отрезает Слэйн.

– Но как же? Тебя должно это волновать, потому что Лиам не собирается останавливаться. Он хочет…

– Беги, – резко обрывает меня Слэйн и тяжело вздыхает. Он качает головой, опуская взгляд на землю.

– Что? – непонимающе шепчу.

– Беги, Энрика. Я даю тебе возможность уйти в твою новую жизнь прямо сейчас. Сделаешь это, и всё исчезнет: преследования, проблемы, прошлое, и я. Беги, – повторяет он и вскидывает голову. Охаю и отступаю назад, видя в его взгляде нескрываемое желание убить меня. Я клянусь, что кажется, словно фильм смотрю, в котором Слэйн делает ко мне шаг, и его руки стискивают мою шею. А на деле он просто смотрит на меня с огромной и раздирающей болью во взгляде, пока я кашляю, пытаясь выбраться из его хватки. Но кислорода всё меньше и меньше. Моё тело трясёт в судорогах…

Боль проносится по моему позвоночнику.

– Считаю до трёх. Раз, – шипит Слэйн. Его ладони сжимаются в кулаки. Он знает. Всё знает. Он уже говорил с Лиамом и что то уже отдал. Он ненавидит меня.

Я не могу шелохнуться.

– Два. Беги, мать твою! Что ты стоишь? Беги, Энрика. Поверь мне, не сделаешь этого, будет плохо. Тебе будет плохо. Я едва держусь, – рычит он.

Мне бы сделать так, как говорит Слэйн, ведь он даёт мне шанс и освобождает меня от бремени вины. А я? Ничего не делаю. Меня разрывает от желания свалить отсюда и в то же время остаться здесь, чтобы он страдал не один. Это чудовищно.

– Три.

Вздрагиваю. Это как выстрел мне в висок. Его голос словно простреливает мою голову, и я поднимаю взгляд.

– Нет, – шепчу я. – Нет. Бежать это не выход. Я бегала всю свою жизнь, начиная с того момента, как убили моего отца. Я скрывалась, боялась и не жила. Нет. Не побегу. Хочешь убить меня? Хочешь, но не сделаешь этого. Ты предлагал мне подумать, так вот я не думала. Совсем не думала о том, что могу тебе предложить. Сейчас тоже не знаю, но готова помочь тебе, Слэйн. Нет, не побегу. Нет.

Слэйн молча смотрит на меня. Чёрт, я делаю такую глупость. Ну а какие есть ещё варианты? Жить с чувством вины все оставшиеся годы? Бояться, что в любой момент узнаю, как жестоко с ним обошлись, или хуже того, прочитаю о его смерти? Ни черта. Да да, я психопатка какая то, но вариант побега мне больше не подходит.

– Я знаю, что ты зол. Знаю, что не хочешь быть тем, кого я видела в тебе раньше. Да, тебе ближе роль злодея, но это твоя защитная реакция. Так ты выживаешь, и, наверное, это правильно. Я готова встретиться и познакомиться с твоим злодеем, если это вытащит нас обоих из дерьма. Мы должны бороться, Слэйн. Твой отец не выиграет. Не в этот раз, – решительно добавляю.

– Что ж, я предупреждал, Энрика. Нет никакого милого Слэйна. Есть только злодей. Остальное обсудим дома. – Слэйн хватает меня за руку и тащит за собой к машине. Он толкает меня в салон, хотя я бы и так села, но его грубость поражает. Он обращается со мной, как с вещью. Может быть, я это заслужила.