— Ты хочешь сказать — тревожилась? О Винсенте, об этом деле и… — Тайни замолчал и вопросительно поднял брови, уловив промелькнувшее на лице Джеки выражение: — Что случилось?

Джеки какое-то время молча смотрела на него, чувствуя, что насквозь пропитывается собственной виной, но все же призналась:

— Я вообще не думала о деле, а должна была. Ведь мы приехали сюда, чтобы разобраться в том, что здесь происходит, а вместо этого я постоянно думаю о своей любви к Винсенту и его чувствах ко мне.

Тайни поколебался, видимо, не зная, с чего начать, уселся на угол стола и сказал:

— Да, он любит тебя. Я с самого начала знал, что его к тебе тянет, но в ту ночь, когда на тебя напали, это стало очевидным. Винсент был убит горем и так хотел спасти тебя во что бы то ни стало. — Тайни покачал головой. — А сегодня вечером он представил тебя как свою нареченную. Конечно, Винсент любит тебя, Джеки.

Джеки почувствовала, как ее губы растягиваются в улыбке. Она знает Тайни десять лет. Он превосходно разбирается в людях, как в смертных, так и в бессмертных. И если Тайни думает, что Винсент ее любит, это здорово утешает.

— А что касается дела, о котором, как ты говоришь, не думаешь, то мне кажется… — продолжал Тайни, и Джеки тут же замерла, осознав, как быстро ее чувство вины за заброшенное задание ушло на второй план и сменилось радостным ощущением, связанным с тем, что Винсент, наверное, ее все-таки любит. Да что с ней такое творится? — Я думаю, ты должна дать себе поблажку, Джеки. На тебя всего несколько дней назад напали, и ты чуть не погибла. Твой организм подвергся серьезным испытаниям и прошел через сложнейшее превращение — и этот процесс продолжается. А еще ты впервые в жизни полюбила.

— Но Бастьен просил нас помочь поймать диверсанта! Это моя главная цель, а все остальное только отвлекает…

— Все остальное — это твоя жизнь, — резко прервал ее Тайни. — Мы обязательно поймаем диверсанта, но твоя жизнь важнее.

Джеки было открыла рот, собираясь возразить, но не успела — зажужжал звонок. Она посмотрела на дверь:

— Должно быть, пицца.

Тайни хотел встать, но Джеки замахала на него руками и пошла к двери.

— Я сама.

Подойдя к панели, она взглянула в монитор. У ворот была припаркована машина с надписью «Доставка пиццы». Джеки нажала кнопку, открывающую ворота, и сказала в микрофон:

— Заезжайте.

Дожидаясь разносчика, она прислонилась к двери кабинета.

— В нашем списке осталось всего двое или трое бессмертных.

Тайни серьезно посмотрел на нее, и девушке показалось, что он откажется менять тему, но он кивнул.

Слегка успокоившись, Джеки провела рукой по волосам.

— Я не думаю, что диверсант — это кто-то из них. Мне уже начинает казаться, что похищение списка — это отвлекающий маневр.

— Ты и раньше об этом говорила, — заметил Тайни и нахмурился: — Но вряд ли диверсант пойдет на такие ухищрения — сначала украсть его из кабинета, потом из офиса, потом напасть на Стефано, и все только ради того, чтобы направить нас по ложному следу?

— А почему бы нет? — наморщив лоб, спросила Джеки. — Очень удобно заставить нас рыть в другом направлении, одновременно причиняя Винсенту кучу неприятностей.

Тайни заметно встревожился, услышав это, но тут в дверь постучали. Джеки отлепилась от двери и пошла открывать.

Винсенту снился кошмар. Он лежал навытяжку на холодных плитках у бассейна, и уродливые маленькие демоны с очень острыми зубами сидели на корточках у него на груди. Они прогрызли ему живот и теперь пировали, пожирая внутренности.