— Заметно? Да я на расстоянии чувствовала, как тебе тяжело было выносить за ужином своих соседей. Не понимаю, как могла произойти такая ошибка. Я не хотела сажать тебя между мистером Муром и мистером Хантером. Они оба слишком стары и, полагаю, слишком опытны для тебя. Было несравненно лучше, если бы твоими соседями были Джеймс и Генри.

— Уверена, что ты так думаешь, мама. Мэдлин прищурила глаза:

— Что ты хочешь сказать?

— Ничего. Просто я устала. Извини, я хотела бы выйти подышать свежим воздухом.

Мэдлин застыла на месте, ошеломленная непривычной грубостью дочери, но быстро пришла в себя и отправилась искать солистку, которая должна была открывать концерт.

Лидия вышла в крытую галерею, выложенную каменной плиткой. В воздухе, влажном после весеннего дождя, струился аромат роз. Она не захватила с собой шаль и почувствовала, как оголенную кожу покалывает прохладный ветерок. Остановившись у каменной балюстрады, девушка наблюдала, как гости, прогуливаясь по дорожкам сада, направляются к пруду и расположенной неподалеку от него беседке. «Надо будет летом устроить гулянье с концертом на открытом воздухе и китайскими фонариками на пруду», — подумала она. Только в следующий раз она самостоятельно составит список гостей и уж постарается избежать сюрпризов.

Ужин обернулся для нее настоящим испытанием. Начиная с закусок и до подачи горячего блюда Лидия была вынуждена разговаривать почти исключительно с соседом слева. Однако она не могла насладиться общением с Бригемом Муром, потому что боялась того момента, когда настанет очередь беседовать с Натаном Хантером. Она предпринимала неловкие попытки завязать разговор, но так нервничала, что ее стало мутить.

Воспоминания об этих унизительных переживаниях прервал тихий голос Пе Лин:

— Мисс Лидия, идемте. Вас кое-кто хочет видеть. Они сказали, что это срочно. Я провела их в библиотеку. Поспешите, пожалуйста, пока вас не увидела ваша мать.

Лидия, кажется, догадывалась, кто пришел.

— Жди меня в коридоре, — сказала она Пе Лин, когда они подошли к дверям библиотеки. — Предупреди, если появится папа или мама. Я скоро вернусь.

Натан стоял в углу галереи, куда не достигал свет из бального зала.

Он видел, как Лидия подошла к балюстраде. Он стоял, не двигаясь, опасаясь, что она может подумать, будто он за ней шпионит. Девушка оперлась на балюстраду. Интересно, о чем она думает? Возможно, размышляет над тем, как выпутаться из истории с отцовской ставкой. Он сразу заметил, как она расстроилась неожиданным поворотом событий. За ужином Лидия была подчеркнуто вежлива, но отвечала односложно или явно неискренне.

Несмотря на холодный прием, Натан остался. Он привык к тому, что женщины указывают ему на дверь, как только познакомятся с Бригемом, и его это никогда не смущало. Однако на сей раз слишком многое было поставлено на карту, чтобы отступить. Натан похлопал рукой по жилетному карману, где лежала записочка Сэмюела, и подумал о завтрашнем ужине в «Клифф-Хаусе». У него еще есть шанс исправить положение — на этот раз в отсутствие Брига.

Он стал размышлять о том, куда пригласить Лидию после ужина и как с ней объясниться. В этот момент он заметил, как к девушке подошла молоденькая китаянка, которая, судя По всему, была служанкой. Потом они скрылись в доме. Десять минут спустя он увидел, как Лидия уходит из дома через боковую дверь — одна, закутанная в черный плащ с капюшоном и с корзинкой в руке.

Взъерошив пальцами волосы, Натан нахмурился, пытаясь сообразить, что могло заставить Лидию Чедвик покинуть бал. Но в голову ничего не приходило. Женщин, подобных Лидии, он еще никогда не встречал. Она была одновременно застенчивой и непокорной, то неуклюжей, то грациозной, то любезной, то грубой. Она еще не поблагодарила его за свое спасение.