ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Анджела сидела на кухне и пила кофе, когда вдруг раздался телефонный звонок. Девушка быстро схватила трубку, надеясь, что он не разбудил ее мать или брата.

— Доброе утро. — Густой баритон Хэнка проник в самую душу Анджелы, всколыхнув то самое непреодолимое чувство, которое она старалась искоренить.

— Что-нибудь срочное? — спросила Анджела деловым тоном.

— Нет… просто прекрасное утро. Яркое голубое небо… прекрасный фон для любовного послания. Ну ладно, встретимся в офисе в девять. — С этими словами Хэнк дал отбой, оставляя Анджелу в недоумении.

Что это значит? Она повесила трубку и нахмурилась. Прекрасный голубой фон для послания?.. Она быстро собралась и вышла на улицу. Хэнк оказался прав: утро действительно великолепное. В воздухе было еще свежо, легкий ветерок разгонял начинавшуюся жару.

Вдруг она услышала шум самолета. Подняв глаза к небу, Анджела увидела, что небольшой самолет парит в воздухе, а за ним тянется шлейф дыма, превращающийся в буквы.

— О Боже! — вскричала она, с ужасом различая буквы, складывающиеся в имя.

— Анджела, что случилось?

Девушка повернулась и увидела мать и брата, выскочивших на ее крик.

— О, вот это да! Дерзкий поступок! — Брайан от восхищения подпрыгивал.

Они молча наблюдали за тем, как самолет выбрасывал в воздух последние буквы послания:

«Анджела, я люблю тебя!!!»

Боже, даже если предположить, что это не очередная уловка Хэнка, и поверить, что он на самом деле влюбился в нее, как долго продлится это чувство? — спрашивала себя Анджела.

Она должна проявить твердость и не уступать ему. Верить в эту прекрасную сказку — значит, окончательно потерять рассудок. А что будет с ней, когда Хэнк поймет, что он заблуждался, что любит не ее, а некий образ, что будет с ней, реальной Анджелой?

— Боже мой, Анджела, этот парень с ума по тебе сходит! — воскликнул Брайан.

Анджела повернулась лицом к матери. Дженет смотрела на дочь, теряясь в догадках.

— Хочешь что-нибудь сказать? — спросила она после минутного молчания.

Анджела разрыдалась. Какое-то время девушка не могла произнести ни слова, пытаясь справиться с комком в горле.

Дженет нежно взяла ее за руку и повела обратно в дом.

— Садись, — предложила она и, достав несколько бумажных полотенец, протянула дочери. — Рассказывай, что с тобой происходит.

Анджела пробормотала что-то невнятное, изо всех сил сдерживая слезы, которым, казалось, не было конца.

Дженет терпеливо ждала, пока дочь сможет спокойно говорить, время от времени наклоняясь и поглаживая ее. Постепенно Анджела успокоилась и стала рассказывать матери о «командировке» — неделе, проведенной в Мустанге, не упоминая о том, что она и Хэнк спали в одной кровати. Девушка описала матери семинары Барбары и их воздействие на отношения между ней и боссом.

— Я думаю, что всегда была в него влюблена, — призналась она, вытирая остатки слез. С самого первого дня, как начала работать в агентстве, я безумно увлеклась им, а за эту неделю моя безобидная влюбленность переросла в глубокое чувство.

— Должно быть, я что-то не поняла, — нахмурилась Дженет. — Ты говоришь мне, что любишь Хэнка, но, судя по воздушному представлению, он тоже любит тебя. Так в чем же дело?

Анджела глубоко вздохнула и опустила взгляд.

— Во-первых, я не верю в то, что он действительно любит меня. Неделя, проведенная в Мустанге, немного сбила его с толку. А во-вторых, даже если его любовь неподдельна, как долго это продлится? Сколько времени ему понадобится, чтобы раскаяться и уйти, как…

— …как отец, — закончила Дженет.