— Конечно, нет. Я бы никогда так не поступил.

— Тогда откуда ты все так хорошо знаешь? Эрик, где моя груша?

— Груша? Я только что ее съел. Прости, я не спросил, не хочешь ли ты половину. Да что с тобой, Фов?

— Ты… съел… мой первый… предмет! — простонала Фов, с трудом выговаривая слова от смеха.

— Предмет? Это была просто груша… Клянусь тебе, Фов, я даже близко не подъезжал к Люнелю, но я хотел точно знать, где он находится.

— Зачем? — поинтересовалась она.

— На всякий случай, — ответил Эрик. — Вдруг ты вернешься и вспомнишь о том, что хотела туда поехать.

— И как давно ты возишь с собой в машине эту карту?

— Я положил ее сразу после твоего отъезда, шесть лет назад. Когда я сменил машину, я просто переложил ее из одного бардачка в другой.

— Тогда, пожалуй, я тебя прощу. Ты был непоследовательным, но намерения у тебя были добрые. А это следует учитывать, я полагаю.

— Я бы назвал это иначе.

— А как бы ты это назвал? — Фов оперлась подбородком на руки и прямо взглянула ему в глаза. — Сентиментальностью? Ностальгией? Романтикой?

— Ах ты маленькая дрянь!

— Неужели? — Ей удалось недоуменно вскинуть брови, хотя ее сердце пело от радости.

— Перестань играть со мной! Ты уже от души повеселилась в Риме, не забыла? Заставила меня поверить, что ты все еще любишь меня, и сбежала в последнюю минуту. Бессердечная садистка, вот ты кто. Я не нахожу слов, чтобы сказать тебе, что я на самом деле думаю о тебе. — Эрик встал.

Фов тоже вскочила и быстро обогнула стол, уверенная в своих силах, преображенная, открытая навстречу жизни.

Эрик посмотрел на нее, и его мир стал другим. Единственная любовь его жизни, раскрасневшаяся, со светящимися от нежности глазами протягивала к нему руки, готовая разделить с ним будущее.

— Так ты пытаешься сказать мне, что все еще любишь меня? — спросила Фов, обнимая его. — Ты хочешь попросить меня выйти за тебя замуж? Должна тебя предупредить, что нынешним утром я готова на любой риск. Если хочешь меня заполучить, то действуй.

— Я всегда хотел тебя, но думал, что не нужен тебе, — прошептал Эрик, глядя в ее загадочные глаза. — Но я не хочу пользоваться твоим настроением, — добавил он, отстраняясь. — А вдруг ты завтра передумаешь?

— Эрик, это не настроение. Я просто дразнила тебя, ничего не смогла с собой поделать. Все эти годы я хотела стать твоей женой. Помнишь, как ты мечтал о том, чтобы мы вместе убежали, когда мне было шестнадцать? Я тоже думала об этом, но боялась признаться. Мое сердце всегда принадлежало тебе, но мне не хватало веры. Теперь с этим покончено. В моей жизни есть место для двух вещей, и одна невозможна без другой. Я хочу быть твоей женой и хочу попытаться начать писать…

— Писать? Как это случилось? Когда? Нет, не говори мне, расскажешь потом. Это замечательно. Я всегда знал, что ты вернешься к живописи.

— Ты будешь жить в «Турелло», Эрик?

— Этот дом ждал нас, разве ты об этом не знаешь?

— Я медленно соображаю, но теперь я уверена в этом.

Эрик коснулся пальцем губ Фов, чувствуя, как сердце готово вырваться из груди.

— Ты все еще хочешь поехать в Люнель? Я держу свое слово, — серьезно сказал он.

— Не сейчас, не сегодня, — ответила Фов.

— Может быть, ты хочешь побывать там одна?

— Я никуда не тороплюсь, — Фов на мгновение задумалась.