Вторым по старшинству в лагере был Холавид, боевой инструктор. Это был тот самый эльф, который когда-то спас меня от оборотней Лёца близ развалин Арк-Мората. Определить истинный возраст эльфов невозможно, на вид Холавиду было лет сорок — это если по человеческим меркам. И еще, он единственный из всех обитателей лагеря ходил всегда в черном и не носил никаких украшений. Когда я появился в лагере, то он сразу заговорил со мной, и первое, что он меня спросил — как мне удалось убить Мертвого бога дханнанов в катакомбах под Роэн-Блайн.

— Удивительно, — сказал он, выслушав мой рассказ. — Когда мы в первый раз встретились с тобой там, на Вокланских пустошах, я даже не подозревал, что ты можешь быть полезен для нашего дела. Но ты доказал свою силу, и теперь врагам придется считаться с тобой.

— Прости меня, — ответил я, — но я не понимаю, что вам мешало покончить с этими тварями раньше. Ваши маги…

— Наши маги не владеют магией Разрушения, — перебил меня Холавид. — Той магией, которую применяют наши враги-дханнаны. Я не маг, я воин, drannac. Мое оружие — это мой меч и мой лук, и все прочие мои товарищи обучаются владеть таким же оружием. Но стрела и клинок хороши, когда сражаешься со смертными людьми, а против тварей из Мрака они бессильны. Ты и представления не имеешь, сколько моих братьев и сестер погибли в этой войне, и душа моя болит, когда я думаю, скольким же еще придется в ней погибнуть. Ты же непостижимым мне образом сумел обратить магию Разрушения против тех, кто ее применяет.

— Хочу тебе сказать кое-что, Холавид, — я решил, что этому мрачному эльфу можно доверить тайну, которую открыл мне Тхан-ха-Григг. — Видишь этот перстень? Я получил его в чертогах Арк-Альдора от эльфа, ставшего вампиром. И благодаря этому перстню я сумел противопоставить черному колдовству Вечного силу, уничтожившую проклятую тварь. Но главное — Огненный эльф открыл мне секрет сумрачной стали, смертоносной для оборотней. Я готов передать его тебе и твоим друзьям.

— Значит, ты еще полезнее, чем я считал еще минуту назад, — сказал Холавид после долгой паузы. — Если у нас будет оружие, которое станет смертоносным для порождений Ордена, мы станем гораздо сильнее и увереннее в себе.

— Чем же вы раньше сражались с вильфингами? Орден использует против женщин-кошек особый волчий бальзам, которым они смазывают свое оружие. А что используете вы?

— Вот это, — Холавид коснулся ножен меча, висевшего у него на поясе, а потом показал в угол, на длинный тисовый лук и колчан со стрелами, приставленные к изголовью его кровати. — И тот же самый бальзам, который ты называешь орденским. Это не Орден придумал яд, парализующий оборотней — его придумали мы, народ Саратхана. Орден умеет использовать наши секреты нам же во вред.

— Я знаю, как лечить отравление волчьим бальзамом.

— Это было ясно, когда ты исцелил Уитанни. Но ты говорил о секрете сумрачной стали.

— Он прост, Холавид. Только что откованный клинок, закаленный в крови оборотня, станет смертоносным для любого из созданий магии Айтунга.

— Действительно, очень просто. Я поговорю с нашими кузнецами. И попрошу тебя никому больше не говорить того, что ты сказал.

— Ты сомневаешься во мне, Холавид?

— Я надеюсь на тебя, drannac Кириэль, — эльф впервые назвал меня по имени. — Мне приятно думать, что ты на нашей стороне. Все, что ты сделал за это время, говорит мне об одном: без твоей помощи нам придется тяжелее сражаться со злом, терзающим нашу землю. Я знаю, что у тебя другая цель, но попробуем быть полезными друг другу…

Разговор с Холавидом оставил у меня приятное чувство. Я не один, у меня есть союзники, и кроме моей Уитанни у меня есть на кого опереться.