|
Моня кивнул и, вытянув руку, опустил большой палец, будто цезарь, обрекающий гладиатора на смерть. — Господа, Моня предлагает всем за удачу! — объявил Карман. Тут вошёл хмурый Демьян. Похоже, его-то удача по-прежнему не жаловала. Демьян, не скидывая рюкзака, протопал через зал, схватил с подноса стакан и выдул разом, даже не дожидаясь, пока Моня договорит обычное «ну, доброй Зоны всем нам». — Дождешься её, доброй… — буркнул Демьян и обернулся к бармену. — Карман, мне бы с шефом потолковать. Карман кивнул и вытащил мобильник. Мы тоже выпили и разошлись к своим столам. Видно было, что Демьян не в духе, и повел он себя так, что ни у кого не возникло желания поддержать его или каким-то образом утешить, что ли. Хочет изображать сурового сталкера — пусть его. Мы здесь одиночки, в чужие дела не суёмся. Потом пришел Буза, у этого дела сладились, вероятно, средне. За удачу заказывать не стал, но и не хмурился, как Демьян. Николка в своем углу завёл песню… я уже настроился на привычный тихий вечерок в тёплой компании, и тут явился Вандемейер. Доктор застегнул рубашку на все пуговки, до самого горла, и вид имел донельзя официальный. — Господьин Сльепой, — напряжённым тоном произнёс Дитрих. — Вы позвольите? — Я сейчас, сейчас… — Моня засуетился и стал сгребать рюкзак, сложенный комбез и прочее барахло, которое свалил на пол, присаживаясь за мой стол. Я кивнул Вандемейеру и остановил приятеля: — Моня, не уходите. Вы нам не помешаете. Вандемейер… прошу прощения. Я сегодня вспылил. Моня осторожно опустился на краешек стула, не выпуская рюкзака. Он становится очень нерешительным по эту сторону Периметра, но в Зоне ведёт себя совершенно по-другому. — Э… я нье совсемь поньял причину… — Просто я вдруг сообразил, зачем вы ходите в Зону. — Ньет, не поньимаю. Что значьит зачьем? Я вам описал свои задачи, эти гипотезы и… — Я о другом. Вандемейер, вы ищете верной смерти. С кабаном, с миротворцами… в «Сундуке», когда вы ни с того ни с сего наехали на парня из «Долга». Особенно в «Сундуке», уж там — точно. Вы хотите, чтобы ваша смерть была естественной и легкообъяснимой, тогда страховка будет оформлена без вопросов. — Слепой, но всё не так! Я не хочу страховки! Я жить хочу! Я собираюсь жить, да, да! — Вандемейер, зачем вы затеяли ссору со сталкером из «Долга»? Он первым заказал работу Бороде. Он был кругом прав, а вы нет. Зачем вы?.. — Извините… — Дитрих уже не выглядел официальным и напряженным. Теперь, когда все упреки были высказаны, ему, наверное, стало легче. Небось, мучился, ломал голову, что именно меня вывело из равновесия. — Я, в самом деле, наверное… виноват. Да, виноват. Понимаете… — Нет, не понимаю. Моня, сидите! Сталкер, который уже приподнялся, послушно выпустил рюкзак. — Вандемейер, я вас слушаю. Дитрих уже оправился, теперь он заговорил спокойно, акцент почти не ощущался: — Я виноват перед вами, Слепой. |
