|
Радиограмма определенно намекает, что интересующий полицию человек принадлежит к кругу влиятельных и знатных людей, фотографии которых обычно появляются в иллюстрированных журналах. Простые смертные любуются на сильных мира сего, когда те, скажем, играют в гольф. Такая церемонность со стороны нью-йоркских блюстителей закона может быть также отчасти вызвана тем, что упомянутая персона - англичанин и ошибка может вызвать международный скандал. Но на данном обстоятельстве я не намерен останавливаться, потому что оно слишком очевидно.
Доктор Фелл говорил отрывисто; заметно было, что он чего-то ждет, а услышав звонок, кивнул, поднял голову и завопил: - Вида, впусти их! На лестнице послышались шаги. Дверь кабинета доктора Фелла отворилась, и в комнату вошли трое. Двое из вошедших определенно были полицейскими; между ними стоял арестованный. - А, Дженнингс, здравствуйте; и вы тоже, Хампер!- Морган понял, что доктор Фелл именно их и дожидался.- Инспектор Дженнингс, это мистер Морган, один из наших свидетелей. Мистер Морган, сержант Хампер. Заключенного, полагаю, вы знаете... Но Морган и так не мог отвести взгляда от арестанта. Тот поздоровался почти дружелюбно: - Здравствуйте, доктор. Я... хм... вижу, вы меня разглядываете. Нет, никакого обмана и маскарада. Слишком опасно и сложно... Добрый день, мистер Морган. Вижу, вы удивлены тем, как изменился мой голос. Какое облегчение перестать кривляться и ломаться; но я уже так привык... Как говорится, привычка - вторая натура. Вздор, вздор, вздор!- прокаркал фальшивый лорд Стэртон, демонстрируя свою вторую натуру, и радостно закудахтал. Морган чуть не подскочил на месте, услышав это хриплое карканье. Теперь на лицо фальшивого лорда падал солнечный свет, в то время как раньше Моргану приходилось видеть его лишь в полумраке. В затемненной каюте он был похож на колдуна, сошедшего со старинной гравюры: голова, укутанная шалью, лицо скрыто под широкими полями шляпы. На свету этот человек оказался бледным, длиннолицым, с резкими чертами лица и довольно неприятной ухмылкой. Его тощую шею по-прежнему укутывал теплый шерстяной шарф, одежда также была прежней. Но на голове у него был котелок, сдвинутый на затылок, и он курил сигару. Хотя маскарад закончился, Моргану совсем не понравился истинный облик лже-Стэртона. Глаза почти без век, взгляд как у гремучей змеи. Он смерил с головы до ног доктора Фелла, повернулся к окну, вероятно, просчитал в уме вероятность побега, понял, что сбежать невозможно, и снова стал дружелюбным. - Входите!- пригласил доктор Фелл.- Садитесь. Чувствуйте себя как дома. Мне очень хотелось познакомиться с вами, и если вы не прочь поговорить... - Арестованный весьма словоохотлив, сэр,- сообщил инспектор Дженнингс, расплываясь в улыбке.- Всю дорогу, пока мы ехали в поезде, развлекал нас с сержантом Хампером. Я исписал весь блокнот, и он признается... - Почему бы и нет?- пожал плечами пленник, поднимая левую руку, чтобы вынуть изо рта сигару.- Вздор, вздор, вздор! Ха-ха-ха! - ...но, тем не менее, сэр,- продолжал Дженнингс,- я не думаю, что можно расстегнуть ему наручники. Он говорит, что его зовут Немо. Сядь, Немо, раз доктор приказывает. Я буду стоять у тебя за спиной. Доктор Фелл заковылял к столу и налил Немо бокал бренди. Немо сел. - Самое главное вот что,- начал Немо своим естественным голосом, вовсе не таким визгливым и отрывистым, как когда он изображал лорда Стэртона, но все же слышался в его голосе некий отдаленный отзвук, живо напомнивший Моргану сцену в темной, душной каюте.- Вот что главное. Думаете, вам удастся меня повесить? Нет, не удастся. Вздор!- Он дернул змеиной шеей и сверкнул глазами на Моргана.- Ха-ха, хо-хо! Вначале меня следует подвергнуть экстрадиции. Меня захотят судить в Штатах. А до той поры... фью! Я выбирался и из худших переделок. Доктор Фелл поставил бокал у локтя Немо, сел напротив и принялся внимательно его рассматривать. |
