Изменить размер шрифта - +
 — Ну, вы будете еще что-нибудь вспоминать или наконец перейдем к делу?

— И не используют против меня убийственную магию, — выпалил Одо.

— А вы изряднейший зануда… — поморщился Сварог. — И не используют против вас убийственную — да и какую бы то ни было другую — магию. Ну, все на этот раз? Или еще что-то? Да, и с башни вас сбрасывать не будут, и на бочку с порохом сажать не станут… Ну, я же сказал: жизнь за решеткой и естественная смерть.

— Навечно? — спросил Одо.

— Хотите чистую правду? — ухмыльнулся Сварог. — Не знаю. Я же вас не обманываю, а разговариваю предельно откровенно. Бывает, людей извлекают даже из вечного заключения, если они окажут какие-то особенные услуги. Как будет в вашем случае, мне неизвестно. Поэтому ничего не могу обещать заранее.

Одо откинулся на спинку кресла, прижался к ней затылком, прикрыл глаза.

— Вот теперь я начинаю вам верить, — почти прошептал он. — Когда хотят обмануть, дают любые обещания…

— Я вас не обманываю, вот и не даю любых, — сказал Сварог. — Ну, закончим с клятвами и обещаниями? Чтобы знать, ждать ли от вас каких-то особенных услуг, нужно, сами понимаете, чтобы вы выложили все. Имейте в виду: я умею определять ложь…

— Я знаю.

— А еще мы поступили очень хозяйственно, — сказал Сварог. — Не стали отрезать Сувайну язык, так что он в любую минуту дополнит ваши показания, если вы решите о чем-то умолчать. И, хотя вид у него крайне предосудительный, и здешние господа мастера, и врачи клянутся: все, что он перенес, ни жизни, ни здоровью, в общем, не угрожает. Может прожить хоть лет двадцать… Что же, мы договорились?

— Договорились, — буркнул Одо, опустив глаза.

— Отлично, — сказал Сварог и встал. — Давайте поменяемся местами, любезный Баглю, вы кое в чем искуснее меня…

Он скромно уселся в углу — так, чтобы видеть лицо Одо и в мгновение ока определить, если тот соврет. Занявший место за столом глэрд Баглю спросил жестко:

— Настоящее имя, происхождение?

— Одо Каторат. Сын патриция Гила Катората…

«Тьфу ты, — подумал Сварог, — а я все ломал голову, кого он мне напоминает… Ах, как интересно заворачиваются дела…»

 

…Молодчики Интагара проворно и бесцеремонно приняли все меры, чтобы подопечный, чего доброго, не вздумал сбежать в те края, куда никакая тайная полиция не имеет доступа. Содрали алый плащ с золотыми пчелами, сняли с шеи золотую пектораль, а с пальцев все до единого перстни. Убрали все, где могло оказаться крохотное хранилище яда. От стола оттеснили сразу же: Интагар рассказывал Сварогу давний случай, когда некий вельможа, затеявший заговор против Конгера, в одну из позолоченных завитушек как раз и велел доверенному человеку заделать маленькое приспособленьице. Когда заговор был раскрыт, и в кабинет к сановнику ворвались люди из Багряной Палаты, он, предвидя долгие пытки и не самую примитивную казнь, хлопнул ладонью по завитушке, из крохотного пузырька с ядом выскочила игла, вонзилась… Обыскали, выложили на стол содержимое карманов и толкнули клиента на стул для посетителей, бдительно вставши по обе стороны и следя за его руками.

Подвергнутый этой унизительной процедуре впервые в жизни, подопечный тем не менее сохранял полнейшее хладнокровие — и даже, пожалуй, смотрел с толикой презрения. Сидел в исполненной достоинства позе, гордо задрав голову. Статная фигура, красиво уложенная шевелюра с ниточками седины, ухоженная борода с седыми прядями, абсолютно невозмутимое лицо. Патриций Круглой Башни Гил Каторат, в нынешней иерархии — второй в Балонге человек после Сварога, глава одного из трех крупнейших банкирских домов государства.

Быстрый переход