|
Он позволял вам знать о моих малейших передвижениях. Благодаря ему вы были в курсе, где я и что делаю, а с помощью дополнительной системы локации вы знали точно, в каком месте в данное время я нахожусь. Стоит мне вспомнить, как за мной следили и как я разукрасил рожи двум несчастным малым… Нет, правда, господин директор, я не выношу такой мерзкий контроль. Это насилие против человеческого достоинства! Вторжение в частную жизнь! Покушение на свободу личности… Вы вошли в сговор с моим зубным врачом, чтобы подчинить меня таким образом! Да! Да!
Шеф громко хохочет. — Успокойтесь, Сан-Антонио, признаю, способ не самый изысканный. Здесь я, как видите, полностью с вами согласен. Честно говоря, это был всего лишь эксперимент. Я хотел рассказать вам об этом после вашего возвращения, но вы меня опередили. — Не я, а удар кулаком мне в физиономию, — улыбаюсь я. Мы выходим из лаборатории, чтобы вернуться в места более приятные, подальше от дешевых алмазов, которые возбуждают низменные страсти и губительные инстинкты. — Кстати, — спрашивает меня шеф, когда мы входим в лифт, — а как ваш дантист? Я показываю ему свои разбитые костяшки на кулаках. — Он отправился к своему дантисту, господин директор. Конец Гнусная ложь, поэтому извольте перелистнуть страницу!
Дополнение к прочитанному
Дорогой Сан-А, Пишу тебе почтовую открытку, чтобы сказать по поводу относительно того, вот я и моя Берта приехали на каникулы в Дуркина-Лазо. С нами Альфред, сам знаешь, парикмахер. Я нашел хорька — местного эскулапа, того, что продал мне свои экзотические фрукты, о которых ты, наверное, помнишь, как и о моем недуге. Купил у него все сразу. Но проблема, как их сохранить. Берта сварила нам из них варенье. Так что в случае надобности всегда можно сожрать ложку-другую. Жму пять.
(на этот раз окончательный и бесповоротный, обжалованию не подлежит) Что и удостоверяю. |
