— Как дела у Лоуренса? — спросила Лиза.

Почувствовав, как екнуло сердце, когда мысли переключились на сына, Розалинд сказала:

— Он ни словом не обмолвился о папе с тех пор... Я пыталась поговорить с ним об этом, но он только трясет головой и начинает злиться. Доктор Кнойл направит нас к психологу.

— Это хорошо, — тихо сказала Лиза.

Розалинд рассеянно кивнула. Мыслями она уже опять возвращалась к причинам, по которым попросила Лизу встретиться с ней сегодня, и, когда они, как черные тени, сгустились над головой, она бросила на мачеху быстрый взгляд, пытаясь разгадать, о чем та думает. Пока что Лиза не выказывала враждебности или обиды за то, как с ней обращались, но это не означало, что она их не испытывала. Может, она злится или думает о мести? Судя по тому, что Лиза предложила ей взять на себя организацию похорон, не похоже. Но возможно, ей просто не хочется брать на себя этот труд.

Чувствуя, что Розалинд желает что-то сказать, Лиза искала способ ее успокоить. Хотелось заговорить о ребенке, утешить Розалинд тем, что частичка Дэвида все-таки осталась с ними, но такую новость нельзя было сообщать просто так, между делом. И потом, она понятия не имела, какой будет реакция Розалинд. Придав голосу как можно больше мягкости и дружелюбия, она сказала:

— Поверь, я здесь не для того, чтобы сделать твою жизнь еще труднее, чем она уже есть. От этого ни одной из нас не будет никакой пользы. Поэтому, что бы ты ни собиралась сказать, просто скажи это.

Вздохнув, Розалинд попыталась вспомнить тщательно подобранные слова, которые десять раз повторяла про себя ночью, но, когда она заговорила, они прозвучали неуверенно, со страхом перед тем, на что могли спровоцировать Лизу.

— Я знаю, — начала она, — что, скорее всего, не имею права спрашивать об этом... То есть, это, конечно, не мое дело, но я подумала... Вы с папой... Вы встречались, когда мама болела? Понимаешь, она считала, что встречались, и я тоже так думала, и если вы все-таки...

— Ш-ш-ш, — мягко прервала ее Лиза. — Вообще-то, да, я встречалась с ним один раз. И все.

У Розалинд перехватило дыхание и запекло в груди. Ей не хотелось продолжать ненавидеть эту женщину, но если ее худшие опасения оправдаются...

— Это произошло случайно, — продолжала Лиза. — Мы столкнулись на вечеринке в Париже, а на следующий день выпили вместе кофе.

Лиза помолчала, ожидая, не захочет ли Розалинд что-нибудь сказать, но та не поднимала головы, медленно пробираясь сквозь высокую сухую траву.

— Я тогда не знала, что твоя мать больна. Наверное, у нее была ремиссия. Я не уверена, потому что мы... Не было причин...

— Вы понимали, что по-прежнему любите друг друга? — перебила Розалинд.

— Нет, я не уверена, что тогда это было так. Не забывай, прошло больше двадцати лет с тех пор, как мы видели друг друга в последний раз. Не буду отрицать, что между нами, вероятно, возникла тень былого притяжения, но... Мы не обсуждали наших чувств. Просто приятно было увидеть друг друга снова.

— Значит... У вас не было романа? — дрожащим голосом спросила Розалинд.

— Нет. Ты должна знать, что твой отец никогда не изменил бы твоей матери.

Розалинд сглотнула и едва заметно пожала плечами. Она хотела верить, и теперь ей, вероятно, это удастся.

— Неверность и обман противоречили его натуре, — продолжала Лиза, понимая, что сейчас для Розалинд никакие утешения не будут лишними, — и мне хочется думать, что меня это тоже касается.