– Да я и собирался. Причём сразу же. Просто решил откосить от Безмолвной речи. Подумал: при встрече расскажу. Но при встрече ты играл в карты, а я не самоубийца, чтобы отвлекать тебя в такой момент. А потом явилась леди Сотофа, и всё завертелось. Но я совершенно уверен, что прибежал бы к тебе с этой историей сегодня, сразу же после завтрака. Если бы, конечно, мне по дороге голову не заморочили...

– То-то и оно, – кивнул Джуффин. –Беда, впрочем, не в твоей рассеянности. А в том, что ты себя недооцениваешь.

– Что?!

– Что слышал. Я не хочу сказать, будто ты ежедневно рыдаешь в тёмном углу, вообразив себя бедным маленьким бесталанным уродцем, которого никто не любит. Я имею в виду, что ты сильно недооцениваешь собственные масштабы. И масштабы всего, что происходит с тобой.

– Ты о чём?

– О том, что любая твоя неприятность с большой вероятностью может стать нашей общей. Причём не только нашей с тобой. Очень уж многое на тебе сейчас держится, хочешь ты того или нет. Поэтому о любых проблемах следует немедленно рассказывать мне. И уж тем более, в тех редких случаях, когда о них становится известно заранее. Иногда своевременная встреча с уличной гадалкой – это не только испорченное на три минуты настроение, но и большая практическая польза. А теперь давай подробности. Лучше поздно, чем никогда.

И я выдал ему подробности. Всё, что смог вспомнить. Довольно много, на самом деле. Неприветливая ночь, ветер, дующий среди руин как бы во все стороны сразу, груды мусора и строительных материалов, узкие щели между домами, ходящие ходуном гнилые доски вместо твёрдой земли, жалобные стоны из тьмы, румяная волосатая нога в пасти бледной людоедки, скользкая от крови доска над бездонной пропастью как единственный мост между этим кошмаром и нормальной человеческой жизнью на другом берегу, где я потом благополучно проснулся.

И короткий диалог с гадалкой, оптимистически утверждавшей, будто таким как я всё идёт впрок, пересказал. Заодно понял, почему сразу же не побежал к Джуффину с жалобами на кошмар: мне уже и без него пообещали, что всё будет в порядке. Дело сделано, я успокоен, вопрос закрыт.А что шефу Тайного Сыска это происшествие может быть интересно совсем по другим причинам, я и правда не сообразил.

– Чрезвычайно любопытный Пророческий сон ты увидел. А теперь угадай, что мне по-настоящему не нравится в этой истории, – предложил Джуффин.

Я задумался. Но, по правде сказать, мыслитель из меня по утрам так себе. Все мои скромные достижения в сфере аналитического мышления до сих пор были сделаны исключительно после обеда. А нескромные так и вовсе заполночь.

– Надеюсь, не моё поведение, – наконец сказал я. – Я не так уж плохо держался. Что высоты до сих пор во сне боюсь – согласен, позорище. Но всё-таки взял себя в руки и пошёл по этой грешной доске. А потом и вовсе взлетел. Хотя это, конечно, следовало сделать с самого начала...

– Твоё поведение в сложившихся обстоятельствах беспокоит меня меньше всего. Остался жив, и ладно, остальное на твоё усмотрение. Если тебе до сих пор интересно играть в мальчишку, который боится высоты, на здоровье, кто ж тебе запретит.

– Да не то чтобы интересно. Просто во сне почему-то очень трудно помнить, что на самом деле собой представляешь, и чему успел научиться. Даже в Пророческом... Так что тебе не понравилось?

– Я так не играю! – фыркнул Джуффин. – Желаю насладиться работой твоего великого ума, и точка. Думай дальше.

– Ладно, – обречённо согласился я. – Тогда подлей мне камры. И оставь меня одного лет на пять – шесть. К твоему возвращению правильный ответ наверняка будет готов.

– Да ну тебя к Тёмным Магистрам. Место действия.

– Что?

– Правильный ответ: больше всего мне не нравится место действия.