Нет уж, с Фалль общаться куда как приятнее. Но… не всегда есть выбор, тут уж не в моей власти выбирать между различными личностями божеств, что относятся к Хаосу.

Пока же надо тут ситуацию разрулить. И сдается мне, что теперь уж даже у потерявшего руку Ферриса не останется аргументов против того, чтобы влить наемный отряд в создаваемую мной структуру.

Кстати, тут же на ум пришла другая мысль. Совсем другая, относящаяся к тем, с кем у меня не было ни малейших положительных ассоциаций. Это я про Дом Митгар. Раз уж пошла такая пьянка, наверняка слуги Ллос устроят и им серьезный такой погром, приправленный геноцидом. Просто так и секретности ради. Поводов… предостаточно, а сейчас и еще один добавился. Как-никак, я считаюсь пусть и отступником, но происходящим из Митгар.

Забавно… Даже не знаю, пожалеть, что самому не удастся порвать Матрону с дочурками в лоскуты или воспринять весьма вероятное будущее как уничтожение врага чужими руками? Ладно, дождусь новостей, а там уж и решу, как это все воспринимать.

Глава 26

Кенигсгранн, Дом Митгар. Раскол

Невзрачного вида кристалл на серебряной цепочке покачивался взад-вперед, удерживаемый рукой Тенира. Старший сын Матроны, первый принц Дома Митгар уже примерно представлял, что будет сказано Келис. Однозначно, что в кристалле было послание именно ее голосом, представляющее ее волю и пожелания. Какие? Это только предстояло узнать. Здесь. Сейчас.

Легкое касание структуры амулета, запуск заранее заложенного туда. Маг мимолетно отметил, что активировать послание смог бы только тот, в чьих жилах текла кровь Дома. И не просто кто-то, а лишь тот, кто приходится близким родственником создательницы амулета.

– Мать, брат, сестры… Сейчас вы считаете меня предавшей Дом Митгар, но это не совсем так. Я стремлюсь спасти хотя бы часть, если не удастся сохранить целое. Не видя более подходящего пути, я вместе с Мастером Клинка Агрианом и верными нам членами Дома приняла решение покинуть пределы Кенигсгранна, став добровольной изгнанницей по понятиям илитири, нашего великого народа.

Голос Келис звучал твердо, решительно, в нем не было ни малейшей тени неуверенности или опаски. Но не было и привычного равнодушия отстраненности. Словно бы «ледяную принцессу» зажгли изнутри, превратив вечный лед если и не в огонь, то уж в нечто более живое, стремящееся к пока неясной, но желанной цели.

– Миала мертва. Сразу скажу, что на моих руках нет ее крови, она сама поставила благо Ллос выше интересов собственного Дома. Я могла бы спасти ее, но не нашла в этом смысла. Ее фанатизм, непонимание ситуации – все это привело бы Митгар к смерти и забвению. Не спеши разбивать амулет, мать, я объясню и докажу свои слова.

Предостережение оказалось вовсе не лишним – разъяренная Шенир и впрямь хотела ударить по передающему послание амулету змеехлыстом. Получилось бы это у нее? Вопрос… Ведь Тенир мог и заблокировать удар, не считая, что надо уничтожать не могущее навредить послание, не узнав все, что хочет сказать его сестра.

А Келис говорила. С каждым новым словом лица присутствующих становились все мрачнее и озабоченнее. Присутствующим сильно не хотелось верить словам, что Ллос, с целью сохранить тайну, может повергнуть верный ей Дом, да и саму память о нем развеять пеплом по ветру.

Факты, они штука упорная, не желающая сдаваться под напором разных там эмоций и пустых догм. А в свете сказанного Келис совсем по другому смотрелись и последние действия иных Домов, и Верховного Дома Шадр. Не забота о безопасности Митгар, находящихся под «защитой нейтралитета», а всего лишь подготовка к зачистке.