И отрезая себе путь к отступлению, Котов старательно на мелкие кусочки порвал листочек с записанным номером телефона.

За окном обуреваемый инстинктом жизни Буран продолжал азартно терзать металлическую сетку вольера.

Милиця и СМИ — два берега у одной реки

Оперуполномоченный Трошин возвращался после сытного обеда в отдел милиции в прекрасном расположении духа. Он едва успел вставить ключ в дверь кабинета, как к нему подлетела юная девица, пахнущая духами:

— Простите, вы здесь работаете?

— Да, я из уголовного розыска.

— А я — журналистка из газеты. Меня очень интересует дело подростков, задержанных два месяца назад за срыв шапки у Кулешова. Не помните, кто тогда отличился из ваших сотрудников?

Трошин радушно пригласил журналистку в кабинет…

— Как же, как же! Это дело мне известно. Пишите в блокнотик: Я — капитан милиции, Трошин Николай Петрович, лично принимал участие в захвате опасной преступной группы. Вообще-то за этими ребятами много эпизодов, но по делу они пошли только за рывок шапки у Кулешова.

— А как вам удалось раскрыть это преступление?

— Ну милая барышня, вы же понимаете, что существуют профессиональные тайны, и мы не обо всем можем говорить.

— А я слышала, что потерпевший через два дня после грабежа случайно увидел этих ребят возле кинотеатра и сообщил в милицию.

«Надо же, эта „папарация“ успела кое-что вынюхать. Ну я сейчас юной красотке мозги проканифолю».

— Это только на первый взгляд все просто получается. А на самом деле из наших секретных источников мы уже знали об их «художествах». И должны были взять грабителей со дня на день. А тут удачный случай подоспел, когда жертва ограбления их случайно опознала. Ну и пришлось раньше приступить к реализации материалов, собранных за многие месяцы кропотливой работы.

— Эти материалы вы мне, конечно, не покажете?

— Зря вы иронизируете. Я уже говорил, что говорить о служебных тайнах не могу.

— Хорошо, оставим эту тему. Можете подробно описать, как проводилось задержание?

— Вот это — пожалуйста! В своей статье отметьте, что мы подготовились к операции основательно. Выехали к кинотеатру втроем: Я, Вася Соломин и Петр Слушков. Они хоть сыщики молодые, но уже кое-какой опыт имеют, Руководил их действиями лично я. Все-таки капитан и уже почти десять лет на оперативной работе.

— Ну и как же вы руководили?

— Прежде всего мы перекрыли преступникам пути отхода. Я подошел к ним и потребовал документы, Соломин и Глушков меня страховали с двух сторон.

А задержанные сопротивления не оказывали и безропотно подчинились?

— А что им оставалось делать, если мы их в мгновение ока в машину запихали.

— Так, как! Очень интересно! А дальше что было? Они сразу признались?!

— Нет, конечно. Но мы на них надавили как следует. Я им свой кулак продемонстрировал. Кто перед ним устоит? Так что они сразу поплыли. А чего вы удивляетесь? Поглядите, какой он у меня: пожалуй, с вашу очаровательную головку.

И Трошин, встав во весь гренадерский рост, наглядно потряс перед лицом журналистки огромным кулачищем. Довольный произведенным впечатлением сыщик вновь присел за стол.

Журналистка с интересом посмотрела на Трошина:

— И неужели у вас не возникло и тени сомнений, что Кулешов мог обознаться и указать на этих ребят ошибочно?

— Да вы что? Пацаны чистосердечно признались во всем. Какие могут быть сомнения?

— Хорошо.