— Выбиваем кащенитов у стены, — распорядился Олег, запуская новый огненный шар в группку из четырех всадников, парой десятков метров левее пролома приложивших к стоящей перед ним преграде какой-то ранцы и теперь проводящие с ними некие подозрительные манипуляции. Чародей ожидал взрыва, но его так и не случилось, хотя от саперов язычников остались разве только обугленные скелеты. Видимо то, чем они рассчитывали проделать еще одну дыру для своих ручных монстров, работало на магии, и от огня не активировалось. — Перебить всю орду мы быстро не сможем, но ей нельзя дать просочиться внутрь!

Достойного упоминания магического прикрытия у противника не осталось, а потому с осуществление этой идеи не возникло никаких проблем. Выжившие вражеские чародеи были больше озабочены тем как прикрыть себя от летящих с неба пуль, ядер и зачарованных стрел, чем попыткой облегчить сделать в стене еще один или два пролома и тем облегчить жизнь своим монстрам. В конце-концов напалм прогорел, и они снова ринулись внутрь города живой волной…Ринулись и застопорились, поскольку тела тех чудовищ, которые все же смогли просочиться внутрь, образовали настоящие баррикады. Подтягивающиеся к месту боя ополченцы уже скопились в месте прорыва периметра в достаточном количестве, дабы каждый из сунувшихся внутрь монстров падал, получив прямо в морду залп из десятка ружей. А все три летучих корабля продолжали методично сокращать своими пушками количество монстров и их хозяев, остающихся снаружи. К «Тигрице», правда, пыталась приблизиться жалка горстка всадников на мантикорах, однако летучие кавалеристы потеряли на подлете половину своего личного состава, разглядели как следует ожидающих их автоматронов и абордажников, а после почему-то передумали лезть в ближний бой, развернулись и отступили обратно к лесу. Туда же вслед за ними п по одному или небольшими группками потянулись и остальные кащениты, кто еще оставался жив. А если скопление противника вдруг становилось слишком крупным, то в него как правило в течении двадцати-тридцати секунд прилетал выстрел из турели, обрывающий жизни любителей коллективизма.

Гребень стены окончательно очистился от взобравшихся на неё тварей и был занят ополченцами. А после по топчущейся у стены орда тварей словно пошла коса смерти, и её размеры стали стремительно сокращаться. Да, монстров быи десятки тысяч…А ополченцев — несколько тысяч. Но даже обладающий примитивной древней фузеей времен царя Петра человек способен делать один выстрел в минуту. А у большинства защитников города оружие все-таки было несколько поновее, плюс им по-прежнему помогали маги, летучие корабли и артиллерия, которую перетащили с других участков обороны города в прямом смысле слова на руках.

— Отбились, — с облегчением выдохнул Олег, когда жалкие останки монстров наконец-то стали разбегаться кто куда, иногда вступая в схватки друг с другом, поскольку управляющие ими чары, по всей видимости, наконец-то прекратили свое действие. Совокупных сил обитателей молодого города хватило, чтобы отстоять свой новый дом, пусть и едва-едва. Если бы ополченцев было меньше, поскольку в «Буряном» не привечали бы столь большое количество беженцев…Если бы вооружены они были хуже, поскольку трофейное оружие осталось бы лежать на складах или оказалось продано оптовым перекупщикам…Если бы лишние летучие корабли не оказались фактически подарены союзникам, которым требовалось лишь нести расходы на их содержание…Если бы Олег не тратил большую часть доставшихся ему денег на свой отряд, меняя золото на боевую эффективность…Очень много «если», которых все-таки не случилось, а потому сложив воедино все имеющиеся силы, обитатели его нового дома смогли отстоять свое право на существование.