Тем временем Пегги Энн О'Брайен дописала последнюю «восьмерку» и медленно поехала переодеваться, а ведь я ни на что еще не отважился! Ни к ней, ни к другой, ни к одной вообще! Зима на исходе! Скоро спустят над озером флаг и закроют каток, начнется сезон полиомиелита, я могу не дожить до следующей зимы! Так чего же ты ждешь? Сейчас или никогда! Я подождал, пока она скроется в раздевалке, и бросился со всех ног догонять.

– Извините, – скажу я. А как насчет того, чтобы мне проводить вас до дому?

Стоп. А как будет правильно по-английски: «Мне вас» или «Я вас», или «Вас мне»? Главное, чтобы это не прозвучало по-еврейски! Хорошо, попробуем по-другому:

– Давайте выпьем горячего шоколаду. Дайте мне ваш телефон, и я вам позвоню как-нибудь вечером. Как меня зовут? Я – Элтон Петерсон.

Элтона Петерсона я нашел в телефонном справочнике нашего графства. Мне показалось, что это самое гойское имя. Это звучит, как Ганс Христиан Андерсен для тех, кто не понимает. Какая удача! Всю зиму я втихаря учился расписываться: «Элтон Петерсон» – изводил целые тетради, а после школы сжигал их, чтобы дома кто-нибудь не увидел. Элтон Петерсон, я – Элтон Петерсон. А как будет Элтон Христиан Петерсон? Не слишком шикарно? «А что у вас с носом, мистер Петерсон?» (Старая хоккейная травма? След падения с лошади – играл в поло в воскресенье после церкви? Оттого что по утрам ел много сосисок? Ха-ха-ха!) Я спешил, я боялся опоздать, потому что долго ли переобуться, я сосредоточенно повторял, как нужно будет представиться, и не заметил, что лед уже кончился, – мои коньки на полном ходу налетели на бордюр, и я грохнулся на обледенелую землю, выбил передний зуб и получил открытый перелом большой берцовой кости почти у колена.

Моя правая нога полтора месяца была в гипсе от пятки до задницы. Доктор сказал, что это случай Остгуда Шлаттерера. Потом мне сняли гипс, и я хромал, как инвалид войны, а папаша кричал мне:

– Сгибай коленку, сгибай! Ходи нормально, а то будешь как Оскар-кривая нога! Сгибай!

Вот так, за то, что катался с шиксами, да еще под гойской фамилией, я мог бы остаться на всю жизнь уродом! А все, доктор, мои грезы!

Мой одноклассник-сладострастник Смолка в бассейне парка «Олимпик» познакомился с восемнадцатилетней Болтушкой Джирарди, которую в свое время выгнали из Хиллсайдской школы. Я бы к этому бассейну даже не подошел, потому что это сущий рассадник полиомиелита, спинномозгового энцефалита, инфекций кожи, головы и заднего прохода. Рассказывают, что один мальчик из Викуехик ступил в ванночку для ног, и у него тут же слезли все ногти. Это с одной стороны, а с другой, – это единственное место, где можно найти девочек, которые не прочь потрахаться. А вы что, не знали? Там такие шиксы, которые сделают все что угодно, если вы, конечно, не боитесь заразиться полиомиелитом в бассейне, гангреной в ножной ванночке, трупным ядом от хот-дога и слоновьей болезнью через мыло и полотенце.

Мы сидим на кухне Болтушки, где она до нашего прихода что-то гладила в одной комбинации. Мы с Менделем листаем журналы «Ринг», а Смолка в гостиной уговаривает Болтушку в порядке исключения и личного одолжения побаловаться с его приятелями. Смолка сказал, что все схвачено, что братик Болтушки, бывший парашютист-десантник, уехал на поединок в Хобокен, он выступает под именем Джонни «Джи-ронимо» Джирарди, а папаша ее, таксист, возит по ночам гангстеров и вернется только утром, и мать не помеха, потому что давно умерла. Смолка все отлично продумал, и мне не о чем больше волноваться, разве что только по поводу прочности презерватива «Троян», который я уже бог знает сколько времени таскаю в бумажнике, и его уже, небось, проела плесень. Один хороший удар – и разлетится на клочки прямо у Болтушки внутри.