— Да, Пайк, Джемма просила подойти к ней с утра, — продолжала Панси. — Факультет собирает на новенькую деньги, как в прошлом году, — на что я покивал, было такое дело.

— А Флинт опять не при делах, — все же не мог не съехидничать я, — ну ладно первый курс, тут и правда не все к его роже и пасти привыкшие, — на что Панси рассмеялась, у Флинтов в наследство от алтарного прошлого был ряд дефектов внешности, практически неустранимых до третьего совершеннолетия.

— Так он еще собирается провалить ЖАБА и учиться еще год, — ввергла меня в челодлань Панси, — говорит не на кого нас оставить, — фыркнула и она.

— А через полвека Флинт получит свой кубок в зале Славы, — глубокомысленно покивал я.

— Как самый прилежный ученик со времен основателей, — преувеличенно серьезно поддержала Панси.

Посмеялись, ну и я, наконец, решил перейти к делу, подойдя к девушке и глубоко поцеловал её, и, не разрывая поцелуй, поднял на руки и понес в спальню.

Порнуха 18 плюс

Добравшись до кровати, Панси порадовала меня одеждой–трансформером, избавившись, как и я, от одежды двумя движениями. Целовалась девушка умело и на удивление приятно, но несколько сжалась, очевидно стесняясь, когда я переключился на ласки груди.

И вот тут был следующий любопытный момент: при крупных, темно–красных сосках, с небольшими ареолами, грудь у девушки была первого, если не половинного размера. При этом, упругая, с выраженной мускульной составляющей и вполне сформированными железами. На самом деле, довольно приятная и на ощупь и на вкус грудь, отметил я, играя с крупным и твердым соском языком, но совершенно несвойственная англичанам.

Поласкав эти украшения пару минут, успокоив и расслабив любовницу, я вернулся к поцелуям, нежно поглаживая лоно. На что, широко распахнувшая глаза Панси, начала пальчиками ласкать мой член, при этом опять порадовав очень умелыми ласками и знанием предмета.

Почувствовав, что такими темпами я скоро кончу, я, оторвавшись от губ, захотел переключиться на начинавшую истекать влагой щелку, но девушка, отпустив член, схватила меня за плечи, потянув на себя. И впилась в губы поцелуем, показывая, чего она хочет.

И вот тут крылся второй вопрос, меня несколько тревожащий — Панси была… не совсем не девственна, скажем так. Плева у неё была растянута, надорвана на краю, но не прорвана, что я обнаружил, лаская её с утра. Вариантов, опять же, масса, но судя по нежному осмотру, выходило, что это не вполне успешная попытка самодефлорации, причем, вроде бы, давней, от месяца.

Причем, попытки отстраниться, чтобы наложить ряд необходимых заклинаний, Панси прерывала, крепко придерживая за плечи и даже помотала головой на тихое предложение наложить чары. Ну, значит, ряд моих разработок пойдет в дело, решил я. Как–то хотелось первый раз без стимуляторов, что, по здравому размышлению, некоторый бред.

Так что переместив тело, начал вырабатывать вместо предэякулята смесь анальгетика и ослабленного аналога рябинового отвара. Панси же, убедившись, что я занял нужное положения, раздвинула ноги и сама направила мой член в себя. Я же, медленно, позволяя выделяемому лекарству впитаться, совершал лёгкие движения головкой в лоне.

Однако, сама Панси явно хотело большего, так что раздвинувшиеся ноги сомкнулись у меня за спиной и буквально вжали меня в неё. При этом, тело девушки сжалось, явно ожидая боли, ну а удивленно распахнутые глаза и робкая улыбка стали мне наградой. Черт знает, что у неё за тараканы, потом расскажет. Но секс с Пайком должен приносить радость и удовольствие, вне зависимости от глупых желаний сношаемых, сатрапски думал я, начиная медленно двигаться в партнерше.