Итак, маглорожденных брали в арендаторы и селили на земли, но рынок продуктов и ингредиентов пресытился. Можно было их нормально учить и выпинывать на мороз, маг не умрет от холода и голода при минимуме знаний и палочке, но тут власть предержащих душила жаба. Довольно немалая часть их направлялась в туристические поездки. Под началом родовых магов, за сувенирами далеких земель. Кстати, не все там чисто, но прежний-я не знал историю магической экспансии владычицы морей, так что тоже не помешает поискать данные.

Ну и по причине того, что жадные аборигены сувенирами не делились, молодые маги обретали массу навыков и умений, крайне желательных на дальних берегах, но не очень на родине. Но, обо всем по порядку.

Наплыв маглорожденных стал чрезмерно велик, старые семьи и министерство банально не справлялись, Статут мог рухнуть, что привело бы к значительным финансовым и политическим потерям. Но столько огородников было не нужно. Отправлять за сувенирами в жопу мира было уже банально не с кем, ну и началась магическая производственная революция. Стали возводить мануфактуры по созданию артефактов, ширпотреба — в сущности, новые маги работали сами на себя, заодно создавая экономику магического мира. Но был вопрос места, Лютный — остаток жутко перенаселенных трущоб.

И вот тут вступают в историю милые зеленошкурые банкиры, которые банкирами еще не были. Их гастрономические пристрастия никогда не были секретом, но на поверхности гурманы неиллюзорно и систематически огребали. Впрочем, в подземельях гоблинские шаманы давали не менее неиллюзорных звездюлей магам. Притом, гоблы, помимо человечинки и магятинки, идущей как деликатес, нуждались в покушать с поверхности, да и ряду ингредиентов были рады. Ну а маги, в свою очередь, нуждались в ряде ресурсов, добываемых на тот период только гоблинами, да и несколько сортов сталей, драгоценных сплавов от гоблинов были уникальны и востребованы.

В общем, на тот момент была торговля, а Гринготтс был представительством, торговой факторией и единственным официальным выходом милых тварюшек на поверхность. Я почти уверен, что зеленошкурые имели несколько людоловных ходов, но маги до определенной степени закрывали глаза, благо предыдущее опиздюливание зеленошкурых было как раз из–за чрезмерного людоедства, уж слишком нагло и много таскали гурманы. «Они слишком много кушать», решили маги, ну и уменьшившиеся числом и несколько оголодавшие гоблы стали кушать сколько надо.

Однако, скопление бесхозного, деликатесного, не слишком сопротивляющегося мясца вот буквально под носом, ксеносам сорвало планку. Сначала аккуратно, а потом нагло и даже нанимая банды из отморозков (ну или оголодавших до упора) маглорожденных гоблы затеяли пир.

Пир продолжался месяц, через который началось последнее, так называемое «Гоблинское Восстание», в просторечье «опиздюливание охеревшей в край нелюди».

Дело в том, что кушать магов, сколь угодно маглорожденных, было категорически не можно, с точки зрения миропонимания родов, министерства, да даже самих маглорожденных. И эти нетолерантные к чужим слабостям разумные сначала прирезали нахер всех гоблов на поверхности, а потом стали пытаться прирезать и под землей. Последнее получалось хреново, резальщики шли на прокорм ксеносам.

Поднялся вой и клич, мол вертайтесь детушки взад, не до сувениров, родина в опасности.

Ну и еще через месяц закаленные туристическими походами, натасканные на штурмах, в том числе и подземелий, путешественники начали планомерно зачищать подземелья. Не без потерь, но до зеленошкурых начал доходить смысл понятия «ксеноцид».

Порыпавшись еще пару месяцев, сократившись популяцией на четверть и начав голодать, гоблы поняли, что такое «ксеноцид», до конца. Но, в полной мере ощущать это понятие ксеносы не пожелали, ну и совершили небольшой ритуал, с жертвами пленных и слабых соплеменников, обрушившие ратушу и прилегающую площадь на хер.