— И в Хогвартсе, и тут, — подмигнул я. — Все мы играем роли, соответствующие окружающим нас декорациям, костюмам, персонажам, — блеснул я философическим складом ума. — Ну а какие на самом деле, вопрос интересный, но несколько интимный, — подмигнул я порозовевшей девчонке.

Тем временем мы добрались до книжного, ну и стал я подбирать несколько философских трудов королевского общества с интересующими меня статьями. Гермиона ожидаемо помочь мне не могла: невзирая на общую начитанность, толкового образования у неё не было. Очевидно, подсознательно оберегая свой мирок где она «самая умная», Гермиона отошла от перелистывающего журналы меня и начала знакомиться с ассортиментом литературы.

Приглядывающий краем глаза за ней, я обнаружил вожделеющий взгляд на стопку попсового «Мифа о красоте». Такое, стоит отметить, глуповатое произведение, изобилующее шаблонами не меньше, чем представления, которые оно тщится «сломать». Впрочем, решил я, вопрос воспитания девицы отложим на возможное будущее. А сейчас у меня несколько иные цели, да и, стоит признать некоторое неудобье, которое я упорно, из упрямства, отказывался исправлять метаморфизмом.

Так что, помимо стопки журналов, по пути я прихватил завиральную книжонку, что вызвало удивление на физиономии и закономерный вопрос:

— Ты почитатель Вульф? — осведомилась Грейнджер. — Я много хорошего слышала про эту книгу, — задумчиво протянула она.

— Естественно, нет, — честно ответил я. — Что не помешало мне с ней ознакомится, в год выпуска. В принципе, я думаю и тебе не помешает. — покивал я, — занимательный образец экстраполяции образа жизни заокеанских реднеков, на целый Мир. Ну и шаблонность мышления этой леди занимательна: как по мне — она несколько более стереотипна, чем то, с чем она борется.

— Ты… Да как ты можешь? — возмущенно заявила заучка, — Наоми Вульф — великая женщина!

— Возможно. Я оценивал эту простачку, — подчеркнул голосом статус обсуждаемого объекта я, — со своей субъективной точки зрения. Возможно, я недостаточно хорошо знаю мир простецов, все–таки, я читал эту книгу чисто как умозрительное развлечение, — на что последовал вопросительный взгляд. — Сам вопрос патриархальности у магов несколько глуп.

На что девица надулась, прибрала книжку к рукам не споря и даже пробормотала что–то вроде «слепой шовинист». Раскрывать ей глаза я не стал, хотя очень хотелось. Я, между прочим, очень глазастый и наблюдательный шовинист!

Впрочем, сегодня не до того, так что прихватив задумчивую девицу под локоток я оттягал её в неплохой итальянский ресторанчик.

— А… — несколько растерянно огляделась Грейнджер, — где мы и зачем?… — задала она не завершенный, но в целом понятный вопрос.

— В ресторанчике, — открыл я великий секрет. — Я проголодался, да и хотел бы угостить тебя в качестве благодарности за помощь. Ну и посидеть с привлекательной девушкой за ужином — не самое плохое времяпрепровождение, — улыбнулась моя соблазнительность.

— Привлекательной, скажешь тоже, — пробормотала смущенная Гермиона, на что я веско покивал.

Перекусив, перешли к вину, благо, в Англии существовал любопытный, известный мне еще другого мира нюанс. При том, что продажа спиртного была законна с восемнадцати, законодательных ограничений на употребление не было вообще. Чем, к слову, пользовались владельцы пабов и ресторанов, наливая вполне малолетним подросткам, при этом сообщая бобби, что это «угощение» от посетителя.

Впрочем, в нашем случае мы выглядели вполне зрело, ну и претензий в стиле «покажитепаспорт» не предвиделось.

Ну а хлебнув пару бокалов, девчонка порозовела, расслабилась, закурила и… Начала затирать мне правду жизни: о том, какие все глупые, безответственные, не слушающие ценных и единственно верных Гермиониных указаний.