А тентакли, это когда уж совсем все приестся, или когда партнерш много будет, смысла в чем пока я не вижу. Мне пока и так хорошо.

Но вот есть ряд, причем, как я понимаю, с одной стороны, нескрываемых, а с другой стороны не широко (или тут вопрос круга общения?) известных препаратов. Увеличение чувствительности нервной ткани определенного толка, афродизиаки и тому подобное.

Ежели я могу их производить телом, это полезно для постели — удобно, вариативно и вообще. Но главное, это потенциальный аналог зельеварни в организме. Нет, тот же веритасерум я крайне маловероятно, что воспроизведу, там крайне сложный, да и до конца неизвестный мне рецепт. Но, ряд веществ без магии и с магией не запредельной сложности, в теории, я смогу воспроизводить.

Что удобно, приятно и практично — развязать язык собеседнику, введя ему аналог зелья болтливости через рукопожатие, воздействовать парами веществ, выдыхая их.

В общем, разумно, логично и перспективно, не только в постельной сфере.

Так что сидел я до обеда, прервавшись лишь на прикарманивание денежки от Малфоя, да и валандался с «биозельями». Ну, в принципе, все оказалось в пределах ожидаемого. Потенциально я мог сделать собой что угодно, метаморфизм исправно был готов создать соответствующие железы. А вот на практике, хоть я и не смог увериться стопроцентно, но подтвердил косвенно — требовались ингредиенты, фактически те же, что и для котла. Пришлось грызть рыбий хребет, например, что потребность организма притупило. Ну а слизень и муркомоль, я, очевидно, по жизни, чем горжусь. В общем, зелье гербицида организм произвел, не идеальное, но вполне пригодное для применения.

В результате выходит удобное дополнение, с теми же более органическими, нежели магическими зельями и мазями очень удобное, окончательно решил я и наметил на использование и оттачивание железоварения несколько зелий.

Одно из которых, модифицированное зелье болтливости (без истероидной реакции), я коварно использовал на своем преподавателе рун. И проверка, и интересны ответы на вопросы были.

— Нет, мистер Пауэлл, артефакторикой как таковой я не занимаюсь, — ответил Коллинз, — наше учебное заведение ограничивает артефакторов рядом клятв, привязывающих специалиста к Бельгии. Не то чтобы плохая страна, — задумался Морти, — но всё же я англичанин, — гордо задрал он нос. — А рунолог, даже без уклона в ритуалистику или артефакторику — вполне достойное и востребованное занятие, — откровенничал он. — Я планирую, взяв звание мастера, найти зачарователя и подмастерье трансфигурации, что позволит такому объединению заниматься артефакторикой не хуже, а возможно и лучше признанных мастеров.

— Безусловно, разумно и перспективно, — покивал коварный, болтливодышаший я, — а ученичество в Англии?

— Никак, — поморщился Коллинз. — Я был готов на многолетнюю отработку науки, но сносное преподавание рун только в Хогвартсе, а две тысячи галеонов в год, при учете лишь одного востребованного для меня предмета не только непосильно, но и глупо.

Ну, в целом, задумка работала, собеседник не тупел и не «выворачивал душу», но становился несколько более эмоционален и рассказывал чуть более того, что был готов. Неплохо и полезно, да и ряд информации, вытянутой «надышавшимся», любопытен.

Так, в занятиях, отработке на практике, решении острых вопросов и прочем, подошел день, назначенный Слай. Думал я долго, в разных позах, как тела так и мозга, ну и выходило у меня так:

Идти встречаться надо.