Кэшел рубанул по ним посохом. Там, где металлический наконечник коснулся серых щупальцев, они ссохлись, словно слизняки на солнце. Юноша шагнул вперед.

Кольва взвизгнула в изумлении и внезапном ужасе. Кэшел занес посох для прямого удара железным наконечником, который должен был размазать эту тварь по задней стене.

Кольва нырнула в лестничный проем и исчезла из вида. Вытянув перед собой посох для равновесия, Кэшел тяжело поплелся следом. Он ощущал такую слабость, как никогда в жизни, но чтобы прикончить это перед смертью, сил у него хватит.

Кольва вскрикнула, попав в пучок чистого света. Серая фосфоресцирующая масса на ее голове сгорела, как солома в костре. Уже на спуске с лестницы она споткнулась, но удержала равновесие резким движением змеи, которой переломали хребет.

Кэшел шел, не отставая. Он отшвырнул в сторону письменный стол, который ударился об пол со злым колокольным гулом. Юноша ничего не видел, он стремился к своей цели, сметая все на пути.

Кольва тем временем уже достигла входной двери. Серебряная панель так и осталась полуоткрытой, после того как Кэшел отодвинул ее для Кольвы. Она прыгнула, но, видно, битва подкосила и ее силы тоже. Рука коснулась серебряного косяка.

Кольва завопила. Раздалось шипение, словно жарится бекон, и запах, как из разрытой могилы. Вопя от боли и ярости, тварь побрела, шатаясь, прочь.

Кэшел добрался до двери и захлопнул ее. Он все еще держал посох перед собой.

– Помоги мне Дузи… – выдохнул юноша, однако в помощи он больше не нуждался.

Все, что ему сейчас требовалось, – это немного здорового сна. Кэшел почувствовал, как его тело скользнуло на гостеприимный пол. Но и засыпая, он продолжал сжимать свой посох, направив его поперек дверного проема.

Глава 9

Сознание Гаррика стремительно выходило из ткани сна, подобно тому, как прыгун, нырнувший с большой высоты, выгребает на поверхность бассейна. В голове его бушевал поток недавних впечатлений, среди них – лицо Ансалема и его прощальные слова. Король Карус тоже присутствовал здесь, но скорее внутри его сознания, нежели как внешний образ.

Лиэйн взяла руки Гаррика в свои. Кожа юноши была холодной, как у путника, застигнутого снежным бураном вдали от укрытия.

– Теноктрис не хотела тебя будить, – шептала Лиэйн. Она растирала его пальцы, не поднимая взгляда от пола. – Ты был как мертвый. Мне пришлось поднести тебе зеркальце, к губам, чтобы уловить дыхание.

– Я боялась, что нам удастся разбудить лишь твое тело, – извиняющимся тоном проговорила старая волшебница. – Уж больно могущественный волшебник призвал твою душу. Это опять был Ансалем?

– Да, – ответил Гаррик. Он не знал, сколько времени проспал. Теноктрис принесла в комнату жаровню и жгла на углях написанные ею заклинания.

Гаррик встал, с удивлением ощупывая свою тунику. Она показалась ему не более реальной, чем ее тень во сне. Тонко спряденная козья шерсть на ощупь была такой же мягкой…

– Во всяком случае, я снова попал в Клестис, – добавил он. – Не уверен, что именно Ансалем вызвал меня. Он этого не говорил.

В комнате было светло – ставни откинуты, солнце уже поднялось. Лиэйн, очевидно, пришла еще до рассвета, чтобы пораньше приняться за работу, и обнаружила его…

Гаррик мрачно улыбнулся. Наверное, он мало отличался от мертвеца, раз девушка срочно вызвала Теноктрис.

Гаррик взял обеих за руки и сказал:

– Простите, что напугал вас. Не думаю, что Ансалем хотел причинить мне вред, просто порой и он ошибается. Из-за одной такой ошибки он сейчас и спит в одиночестве в городе, который выдернул из времени тысячу лет назад.