Король Лью вместе со своими рыцарями стоял внизу, у основания лестницы. В руках оружие, лица всех обращены в сторону восходящего солнца. Сделав последний большой шаг, Кэшел сошел с последней ступеньки и оказался за спиной компании.

Некоторые из рыцарей оглянулись, но никто не заговорил, не остановил его. Их взоры лишь мельком скользнули по мощной фигуре юноши и снова обратились на восток.

Кэшел снова обернулся. Солнечные лучи уже позолотили башни Тиана, хотя все остальное скрывалось в тени.

– Король Лью! – обратился юноша. – Если приближается враг, то я готов встретить его вместе с вами.

Он говорил громче обычного. В подобной ситуации – когда люди игнорировали его – Кэшелу приходилось повысить голос, чтобы привлечь внимание. Или молча пройти мимо. В том смятенном состоянии духа, в котором он находился сегодня утром, юношу так и тянуло наподдать какому-нибудь гордецу, но он сам себя одернул… в конце концов, у рыцарей вполне могли быть поводы нервничать.

Отреагировал Мэх. Сжимая подрагивающее копье, он сердито прорычал:

– Убирайся отсюда! Мы удовлетворили твои права гостя… теперь возвращайся в свою жизнь!

Сиа также обернулся, и юношу поразило замкнутое выражение его лица. На нем была написана враждебность не только по отношению к Кэшелу, но и ко всему окружающему миру. Его плотно сжатые губы выражали куда большую угрозу, чем слова, брошенные Мэхом.

– Господа, не забывайте: мы рыцари Тиана! – одернул их король Лью. – А рыцарь всегда должен вести себя достойно, как в последнее мгновение своей жизни. И это особенно справедливо сегодняшним утром!

Сиа пробурчал что-то нелицеприятное и отвернулся. Мэх продолжал глазеть на Кэшела, в эту минуту он сильно смахивал на терьера, решившегося атаковать медведя.

– Что касается вас, мастер Кэшел, – заключил король Лью, – то вам здесь нечего делать сегодня. Защищать ворота города – это почетная обязанность рыцарей Тиана. Вы же… либо идите своей дорогой, либо присоединитесь к остальным жителям города за его стенами.

Он бросил взгляд в небо. Там над далекими холмами вставала светящаяся дуга.

– Осталось недолго ждать, – задумчиво произнес король, по-видимому, обращаясь больше к себе самому.

– Коли так, – сказал Кэшел, – благодарю за гостеприимство. Я, пожалуй, пойду.

Ответом ему было молчание. Рыцари проявили не больше желания попрощаться с гостем, чем тополя вдоль дороги. Ну ушел и ушел… Когда Кэшел уже миновал их, один из аристократов взглянул наверх и взволнованно воскликнул:

– Что это? Ваше Величество, что происходит в городе? Кэшел оглянулся через плечо. Из ворот Тиана выходила нестройная толпа, они напомнили юноше овечью отару, которую гонят по узкой городской улице. Первые лучи солнца освещали их тускло-коричневую одежду и нехитрую поклажу, которую люди тащили с собой.

С крепостных укреплений неслись гневные и удивленные крики знати. Слуги Тиана покидали город. Судя по плотности этой серо-коричнево-черной массы, уходили все слуги.

– Они не могут так поступить! – завопил Сиа. – Мы не позволим! Они же просто бегут, как крысы!

– На большой башне дым, – с удивлением заметил Мэх. – Шэн совершает священное жертвоприношение. Он же это делает только во время зимнего солнцестояния!

Король Лью какое-то время смотрел на свой город и на молчаливую толпу слуг, приближавшуюся к ним, затем снова повернулся лицом к восходу.

– Пусть идут, – обронил он. Его высокий пронзительный голос напоминал клекот ястреба в небе. – Это ниже достоинства рыцаря – заниматься подобными делами!

Кэшел двинулся по дороге, ведущей его к месту, которое он никак не мог припомнить.