— Да, сэр, — подтвердила смущенная Экалу и принялась за яйца. Очень осторожно, стараясь не прикасаться к тарелке своей вилкой.

Тайзэрвэт пока еще ничего не сказала, помимо требуемых время от времени «да, сэр», «нет, сэр» и «благодарю вас, сэр». Все это время ее сиреневые глаза были опущены долу, не глядели ни на меня, ни на Экалу. Доктор перестала давать ей успокоительные средства, но Тайзэрвэт все еще находилась под их воздействием. Препараты загнали вглубь ее злость и отчаяние. Сейчас это что-то вроде помех, но мне не хотелось, чтобы преобладали именно они, когда лейтенант перестанет принимать лекарства.

Пора было что-то предпринять в этом направлении.

— Вчера, — произнесла я, проглотив кусочек яйца, — лейтенант Сеиварден сказала мне, что подразделение Амаат, очевидно, лучшее на корабле. — Сеиварден на самом деле ничего такого не говорила. Но всплеск уязвленной гордости Этрепа Восемь и Бо Девять, стоящих в углу кают-компании в ожидании, когда понадобятся их услуги, оказался столь явным, что на мгновение я встревожилась, подумав, что Экалу и Тайзэрвэт также заметили это. Калр Пять отреагировала не так сильно — ведь мы только что похвалили ее фарфор, и, кроме того, подразделение капитана в определенном отношении выше этого.

Экалу сразу испытала внутренний конфликт, и мне это было хорошо заметно. До самого недавнего времени она входила в подразделение Амаат и сейчас самым естественным образом отреагировала на признание превосходства ее подразделения. Но в то же время теперь она являлась лейтенантом подразделения Этрепа. Экалу помолчала, раздумывая, как мне показалось, над ответом. Тайзэрвэт уткнулась в свою тарелку, возможно поняв, куда я клоню, и оставшись равнодушной.

— Сэр, — обратилась в конце концов ко мне Экалу, явно заставив себя воздержаться от пресловутого «прошу снисхождения капитана флота» и тщательно следя за своим произношением, — все подразделения «Милосердия Калра» превосходны. Но если бы мне пришлось сузить это до… — Она замолкла. Возможно осознав, что стала выражаться чересчур формально и неуклюже. — Если бы нужно было выбирать, то пришлось бы признать, что Этрепа — лучшие. Мне отнюдь не хочется обижать ни лейтенанта Сеиварден, ни ее солдат Амаат; при всем должном уважении, это всего лишь факт. — На последней фразе она почти вернулась к своему обычному произношению.

Тайзэрвэт хранила молчание. Бо Девять, молча стоявшая по стойке смирно в углу кают-компании, источала смятение.

— Лейтенант, — сказал «Милосердие Калра» в ухо Тайзэрвэт, — твое подразделение ожидает, что ты выскажешься в его поддержку.

Тайзэрвэт подняла голову, бросила на меня короткий взгляд серьезных сиреневых глаз. Она понимала, что я делаю, и знала, что у нее есть лишь один возможный ход. Это злило ее, она негодовала на меня. Ее приглушенная злость чуть-чуть усилилась, но почти сразу же вернулась к прежнему уровню. И не только злость — на миг я увидела сильное желание, безнадежное мгновенное желание. Она повернула голову к Экалу.

— Прошу прощения, лейтенант, при всем должном уважении, я боюсь, что ты ошибаешься. — Вспомнила на половине фразы, что ей не следует говорить как Сеиварден. Или как Анаандер Мианнаи. И она чуть изменила произношение, сделав его не столь четким. — Может, Бо и младше, но мои Бо явно лучше, чем любое другое подразделение на этом судне.