— Ян, ты действительно себя не считаешь красивой? — вопрос застал врасплох и я, неуверенная, что правильно расслышала, осторожно переспросила.

— Простите… что?

— Ты же красивая, Яна, откуда столько неуверенности в себе и стеснения? — до меня донёсся шорох, настороженность возросла, я едва справлялась с желанием обернуться.

Ну вот что скажешь? Откуда, откуда… Оттуда. Из детства, из него, родимого. Но Эрсанн — не мой психолог, и душу раскрывать не собираюсь. Дёрнула плечом, ничего не ответив.

— Ты боишься быть естественной, — продолжил Эрсанн, и голос приобрёл ласкающие, бархатистые интонации. — У тебя есть характер, но ты его прячешь, — тут вдруг перед моим лицом появились руки Морвейна-старшего, державшие… цепочку с крупной золотистой жемчужиной. Золотую цепочку. — Ты умеешь быть привлекательной, но боишься, — руки медленно опустили цепочку, и прохладная жемчужина легла на грудь, прямо в ложбинку, а я, заворожённая словами Эрсанна, не могла отвести взгляда от украшения. — Ты стесняешься того, что тебе нравится, — тёплые пальцы скользнули по шее, родив россыпь горячих мурашек аж до поясницы, застегнули цепочку, и ладони легли на мои плечи. — Ты взрослая женщина, Яна, но порой ведёшь себя, как испуганная маленькая девочка, шарахающаяся от собственной тени. И боящаяся собственных желаний, — Эрсанн большими пальцами погладил плечи, я же застыла с колотящимся сердцем, дыша через раз и не желая, не желая слушать его!

Как он меня, а, всего лишь по косвенным признакам, но ведь разглядел всё! Пальцы нервно смяли юбку, я не смела пошевелиться, а Морвейн… медленно провёл губами чуть выше цепочки, ладони скользнули по рукам и накрыли мои судорожно стиснутые пальцы.

— Жемчужина — амулет, — резко сменил тему мой мучитель, а вот тон остался тем же, низким и мягким, и горячее дыхание щекотало около самого уха, заставляя нервно сглатывать сухим горлом. — Против серьёзного применения магии стоит защита на всём доме, а вот мелкие пакости некоторые гости устроить могут. Амулет отведёт, воздействие вернётся к задумавшему недоброе. Ну и, это украшение замечательно подходит к твоему наряду, — пока я пыталась осознать, что он только что сказал, Эрсанн поднял руку и… медленно провёл по цепочке, задевая кожу, и дальше, по жемчужине.

А потом обвёл её, коснувшись груди. И именно в этот момент Лорес решил позвать папочку, чтоб ему пусто было!!! Дверь в гостиную распахнулась, и сынуля появился на пороге во всей красе. Я застыла, лицо медленно наливалось краской, а сознание словно со стороны фиксировало: Эрсанн практически обнимает, да ещё и гладит в пикантных местах, Морвейн-младший это всё видит и при этом на его лице расползается весёлая ухмылка.

— Не помешал? — непринуждённо осведомился Лорес, прислонившись к косяку. — Пап, пора спускаться, сейчас уже приходить начнут. Ян, прекрасно смотришься. Хотя волосы я бы распустил…

Последняя фраза была сказана очень задумчиво, взгляд лорда главного следователя медленно прогулялся по мне и замер в районе кулона. Кожу вокруг которого так и продолжал поглаживать Эрсанн. Осознав это, я дёрнулась, проглотив возмущённый вопль — вот ещё, психовать на их глазах! — и отскочила в сторону, подальше от наглых конечностей Морвейна-старшего.

— Добрый вечер, милорд, — эм-м-мм, сквозь зубы получилось, но мне уже не до сантиментов и вежливости.

Наклонив голову, я поспешила к выходу, проклиная всё на свете — за спиной раздался тихий смех, отчего щекам стало невыносимо горячо. Лорес же добавил перцу, удержав меня за руку и наклонившись так, что нос защекотал аромат его туалетной воды.