— М-милорд!.. — взвилась я, осознав размеры подставы.

Сволочь!!! Козззёл! Интриган и провокатор! Да как ему вообще не стыдно?! Я между прочим ничем не показала, что хочу чего-то подобного!

— Эрсанн, Яна, — мягко перебил Морвейн-старший и сел на диван, усадив меня на колени. Лицом к себе, так, что платье задралось до самых колен, и поза получилась крайне двусмысленной, если не сказать больше. Особенно учитывая, что мои трусики остались где-то на ковре около смежной двери. Сердце совершило сальто, я поперхнулась вдохом, меланхолично отметив, что столько, сколько я краснела за сегодняшний вечер, пожалуй, не краснела, и за всю жизнь. Чтобы как-то отвлечься, снова попыталась дрожащими пальцами застегнуть крючочки на лифе, но в петельки не попадала — под взглядом Эрсанна к тому же всё усложнялось в разы. Он перехватил мои запястья, отвёл от застёжки, несмотря на мои молчаливые попытки высвободиться, и тихо, непреклонно произнёс:

— Посмотри на меня.

Нехотя повиновалась, но выдержала его взгляд ровно полминуты. Потом отвела глаза, чувствуя, как всё больше нервничаю, и ощущение неловкости возрастает.

— Яна, только не говори, что для тебя явилось сюрпризом то, что ты понравилась мне, — спокойно изрёк Эрсанн, и я от неожиданности вздрогнула, упорно продолжая изучать пуговицы на его жилете. — Просто я не имею привычки действовать против воли женщины, как бы ни хотелось. Даже если эта женщина в полной моей власти, — с явным удовольствием добавил он.

Начинается, вешанье лапши на уши. Ну понравилась, и что, это не повод для провокаций! И подобного возмутительного поведения!..

— Милорд…

— Эрсанн, — перебил его сиятельная наглость, с едва заметными нотками раздражения.

Я прочистила горло и послушно повторила, не желая злить Морвейна.

— Эрсанн, я уже говорила, мне не нужны чисто постельные отношения, — приложила усилия, чтобы голос звучал ровно, без эмоций. — Так будет проще всем. У меня тоже есть гордость, — добавила после секундного колебания.

— У тебя не гордость, у тебя страх и стеснение того, что естественно для взрослых людей, — с еле уловимой насмешкой парировал Эрсанн. — У тебя страх быть женщиной, Яна, и получать удовольствие. И мне это непонятно. Ты пережила насилие в прошлом?

Я поджала губы, недовольная тем, что опять лезет в душу. Блин, хочешь секса? Так давай, по-быстренькому, и отпусти уже меня! Психолог, тоже мне!

— Нет, — кратко ответила, заставив себя сидеть спокойно и не ёрзать под прямым взглядом Эрсанна.

— Тогда что? — требовательно спросил он. — Кто вбил в тебя эти дурацкие установки?

Я молчала. Стыдно было признаваться, что мама виновница моих проблем в сексуальном плане. Сейчас стали всплывать подробности, на которые я раньше внимания не обращала, а ведь стоило бы! И то, как мне влетело, когда первый раз маман застукала меня за интересом к собственной анатомии, и я полночи простояла в углу, не понимая, почему наказана. Как потом втихаря всё равно этим занималась, получая двойное удовольствие от того, что делаю что-то запретное и постыдное. Как вместо обстоятельного разговора, что к чему, мне сунули какую-то книжку типа «Сексуальная энциклопедия для девочек», и протараторили, что, мол, непонятно будет — спрашивай. Я задвинула ту книгу, не посмотрев, подальше, страшно смущённая откровенными картинками и их описанием, и фото во весь разворот обнажённой пары в постели. К тому времени, благодаря разговорам в школьном туалете, я уже знала едва ли не больше, чем там было написано.