|
Не раз бывал он в Англии во время отпусков и каждый раз стремился остаться на родине, но через несколько месяцев начинал снова тосковать об Индии. Его привычки, вкусы — все носило восточный характер. В Англии же ему не нравилось тоже все: гостеприимство, холод английской зимы, потеря значения (что всегда случается с человеком, когда он смешивается с толпой), и он каждый раз возвращался в Индию раньше конца отпуска. Он умышленно остался холостяком. В молодости предмет его страданий поступил с ним безжалостно: любимая девушка бросила его из-за рупий, которые она могла получить, в придачу к ним взяв себе старого мужа. Этот случай озлобил его по отношению к женщинам, и он стал считать их всех корыстными и полными предательства. Он давал многолюдные и дорогие праздники, но никогда не приглашал к себе в дом женщин. И нелюбовь к дамам заставляла его ездить в гости только к холостякам.
В других же отношениях это был вполне достойный человек, настоящий джентльмен, но очень холерического темперамента. Ньютон попросил одного из дворецких доложить полковнику о себе. Слуга провел его в просторную залу, и в ней Форстер увидел полковника, который представлял собой довольно любопытное зрелище. — Бурра-саиб, саиб, — сказал индус и тотчас же ушел. Полковник был высок ростом, худощав; его скулы выдавались, брови щетинились; волосы были седые. Он сидел на одиноком стуле посредине комнаты, был в белой рубашке и в белом нанковом нижнем платье. Рукава рубашки он завернул, обнажив плечи и оставив на виду свои сильные, покрытые волосами руки. Близ него лежала корзина с плодами манго, а перед стулом стояло большое ведро воды. Входя, Ньютон увидел, какой метод применялся для уничтожения этих восхитительных плодов. Полковник обеими руками держал один из крупных манго, величиной с яйцо казуара, подносил его ко рту, протягивая голову над ведром с водой, туда стекал излишний сок, покрывавший лицо, пальцы и руки старика, образуя на них желтые пятна. Вся внутренняя часть плода исчезала, косточка и кожа летели в ведро, а рука полковника тянулась к корзине за новым предметом для роскошного пира. Доложили о Ньютоне. Ньютону было жаль мешать ему, и он хотел было извиниться, но заметил, что сидевший к нему спиной полковник продолжал свое приятное занятие. Дело в том, что поглощенный едой старик не слышал доклада слуги и не видел Ньютона, который, благодаря этому, мог быть свидетелем уничтожения по крайней мере двух дюжин манго; и полковник ни разу не взглянул в его направлении и даже не заметил, что он не один. Но вот, наконец, одно обстоятельство привлекло внимание Ньютона и заставило его положить конец угощению полковника. Старик вынул новый манго из корзины. В это мгновение Ньютон увидел, что маленькая змея обвилась вокруг одной из ножек стула полковника; протянув руку за манго, Ревель непременно дотронулся бы до пресмыкающегося. Ньютон не знал, что делать: самое легкое движение старика могло оказаться для него роковым. Форстер неслышно подкрался к змее и уже собирался ударить ее своей тростью по голове, но полковник, нагибаясь над ведром, полупривстал со стула. Ньютон мгновенно выхватил из-под него этот стул и вместе со змеей швырнул в угол залы. Центр тяжести полковника не был перенесен достаточно вперед, чтобы помочь ему сохранить равновесие и устоять на ногах, и он повалился на спину, уронив также Ньютона. Оба и упали, и поднялись совершенно одновременно. — Извините меня, — сказал Ньютон. — Пропади я, если я извиню вас, — с бешенством прервал его старик. — Кто вы такой? Как вы смеете позволять себе такие дерзкие шутки с незнакомым вам человеком? Откуда вы взялись? Как попали сюда? — Это шутка, сэр? — ответил Ньютон и спокойно показал на змею, которая все еще злобно шипела в углу залы подле брошенного стула. В коротких словах Ньютон объяснил ему, что случилось. — Сэр, извините меня, я ваш должник. |
