— Нет, Гена, — Голубев вскочил, — нет. Пожалей меня. — Он тяжело опустился на стул и заплакал.

Лаборатория больше походила на цех автомобильного завода. Правда, маленький цех маленького завода, которого никогда не было, да и не будет никогда. Звонков штангель-циркулем обмерял цилиндр. Совсем новенький еще, не потерявший приятного матового блеска.

— Его надо чуть подточить, — сказал он высокому человеку в очках.

— Женя, нет токаря.

— Лев Миронович, вы доктор наук и суровая проза жизни вам недоступна. Я же простой эн. эс, инженер Звонков, получающий сто пятьдесят рублей. Зачислите меня токарем по совместительству?

— Не могу, Женя, Вы же это прекрасно знаете.

— Знаю, мой ученый сосед. Знаю.

Звонков подошел к токарному станку, вставил цилиндр, закрепил. Потом надел защитные очки и включил станок.

Умело, точно подвел Звонков резец к цилиндру и пошла стружка.

— Осторожнее, Женя.

Лев Миронович близоруко наклонился к станку. Но Звонков уже закончил. Вынул цилиндр, протянул его Льву Мироновичу.

— Замеряйте.

— Я не верю вашему штангелю. Я верю электронике.

— Ваше право.

Звонков пошел к своему столу, втиснутому между панелью с приборами и какой-то мудреной установкой. Зазвонил телефон.

— Да, — Женя поднял трубку. — А где вы? Сейчас спущусь. Звонков снял халат, повесил его на гвоздик, достал из шкафа кожаную куртку.

— Лев Миронович!

— Ау!

— Я на минутку.

— Хорошо!

Лев Миронович кричал откуда-то из глубины сводчатого гулкого цеха.

Женя вышел. В приоткрытую дверь просунулась чья-то рука, покопалась в халате Звонкова, что-то вынула оттуда и исчезла.

За окнами стало смеркаться. Часы на стене пробили шесть раз.

— Лев Миронович!

Женя снял халат.

— Лев Миронович!

— Да, Женя.

— Вы остаетесь?

— Задержусь еще немного. А вы уходите?

— Да.

Женя полез в карман халата и растерянно выдернул руку.

— Лев Миронович!

— Да, Женя.

— Вы у меня ничего из халата не брали?

— Нет. А что пропало?

— Да ключи, от квартиры и гаража.

Женя хлопнул себя по бокам. Раздался звон. Он опустил руку в карман, достал ключи, с недоумением посмотрел на них.

— По-моему, это ключи, — Лев Миронович снял очки.

— Да, — растерянно сказал Звонков.

— Они что, не ваши?

— В том-то и дело, что мои. В том-то и дело.

— А что вас так потрясло, Женя?

— Я кладу их только в правый карман, в левом у меня лежат микрозаточки.

— Значит, к вам приходит старость, милый Звонков, она и победит вашу аккуратность и жизненный рационализм.

Женя не ответил, он с недоумением разглядывал ключи…

— Ну, — сказал Громов, — садись, Кравцов. Чем порадуешь?

— Так вот, так сказать, — Кравцов положил на стол папку. Громов раскрыл ее, начал читать.

— А вот это, Кравцов, ты молодец. Что молодец, то молодец. Погоди.

Громов поднял трубку одного из телефонов, набрал четыре цифры.

— Приемная товарища Черемисина. Громов из ГУВД беспокоит. Можно Сергея Степановича? Жду… Жду.