— Ну? — бросил Дадоев, оценивающе глянув на посетителя, но сесть не предложил.

Матвей приблизился к столу‑кулаку и сказал тихим невыразительным голосом, глядя на тонкую ниточку усов президента:

— Белый, сегодня утром твои солдатики подстрелили авгослесаря на улице Артамонова. Если вы от него не отстанете, я положу всю твою кодлу и тебя сверху. Понял? Это первое. Второе: кто стрелял? Имя, адрес.

Кожаный переросток и «президент федерации» обменялись взглядами. Молодой заржал. Дадоев тоже засмеялся:

— Это все? По‑моему, он болен, а, Чарли? Может быть, вызвать «скорую»?

— Крыша поехала, это точно, — отсмеявшись, согласился кожаный Чарли, сыто глянув на Матвея. — А по фейсу не хочешь, очкарик? Или ты супермен? Что‑то незаметно. Иди отоспись, а то схлопочешь, если не перестанешь задавать дурацкие вопросы.

— Ты забыл сказать: «На ноль помножу», — не повышая тона, добавил Матвей.

— Сопляк и хам. Повторить вопрос?

Дадоев перестал улыбаться, нахмурил густые брови.

— Выведи его, Чарли. Лучше через первый зал, пусть ребята потренируются немножко, как на манекене.

Кожаный лениво встал, но ударил быстро, заученно — в живот прямой ногой и в голову с поворотом. Только Матвея на прежнем месте не оказалось, и мускулистый Чарли из поворота не вышел, врезался головой в стену и затих, потому что пушенный Соболевым голыш поймал его в прыжке. Вторым броском Матвей поразил локоть Дадоева, протянувшего руку к селектору.

— Сиди тихо, Белый! Я ведь не шучу.

«Президент федерации» потер локоть, однако страха на его лице не было, только удивление, досада и любопытство.

— Ты случайно не из «Чистилища», борец за справедливость?

— Из него, — с запинкой кивнул Матвей, сообразив, что это хорошее прикрытие.

— Один, без подстраховки?! Да тебя уложит любая из моих герл, не говоря об охране.

— Имя, адрес.

— Это был он. — «Президент федерации» кивнул на застывшего кожаного. — Перестарался парень — с кем не бывает. Но ведь ты не выйдешь отсюда, герой, неужели не понимаешь? — Дадоев заулыбался, взял со стола лезвие бритвы, подбросил, поймал. — Человеку так мало надо. Один молодой мужик вроде тебя недавно проглотил бритву и умер.

— Я знаю еще более страшный случай. Один чиновник вроде тебя захлебнулся собственной слюной во время сна.

— Понятно. — Дадоев поскучнел. — Берите его, девочки.

В то же мгновение в кабинет вошли три девицы, две — знакомые «герлы»‑секретарши, третья — великолепно развитая брюнетка с роскошными волосами. Видимо, президент все‑таки успел включить селектор либо знал секрет связи с охраной.

Тут же все и выяснилось.

— Они тебя сразу раскусили, — расслабился Дадоев, пригладил ниточку усов.

— И предупредили. Так что, господин «чистильщик», ты избрал худшую из дорог. Кстати, а кто он тебе, этот Илья Шимук, автослесарь? Брат, сват, шурин, свояк? Или просто так?

Матвей не ответил, привычно вгоняя себя в фазу концентрации турийи. Он уже видел, что уйти без боя не удастся, и удивился открытию, за Белым, то есть «президентом Независимой федерации кикбоксинга», явно стояли какие‑то очень мощные силы, а не ученики‑боксеры муай тай и каратисты. Слишком просто сюда войти и слишком сложно выйти. А это почерк спецкоманд, а не школ единоборств.

Матвей прикинул возможности. У Дадоева в столе наверняка лежит пистолет, а то и что‑нибудь похлеще, но он расслаблен и в первой фазе не страшен.