— Обещаю, что сегодня вечером не скажу ни слова про убийство, разве только...

— Разве только что?

— Не важно. Мне пришло на ум одно маловероятное обстоятельство.

— Нет, — сказал Хамфри Пурпур, пригубив коктейль. — Нет, Мэриан, нет и нет. Ничего подобного я говорить не стану. — Отказ он сопроводил улыбкой, настолько обаятельной, что любой, кто наблюдал бы за ним с небольшого расстояния — в данном случае бармен ресторана «У тиса», — счел бы, что он говорит что-то очень приятное. — Давай закажем тебе еще бокал хереса.

— Я не хочу больше хереса, — отрезала миссис Рэнсом. — Я просто хочу, чтобы ты, если спросят, сказал, что тем вечером встретил меня на холме и домой мы вернулись вместе.

— Это ты уже объясняла. Не заставляй меня отказывать дважды. Такая пустая трата сил. Тебе лучше изучить меню и решить, что заказать.

— Разве ты не понимаешь, что если я не найду свидетельств в мою поддержку, то меня в любую минуту могут арестовать?

— Тем больше причин хорошо пообедать, пока можешь. Тюремная кухня, заверяю тебя, просто позор.

— А что мне помешает сказать, что тем вечером я видела тебя на Друидовой поляне с твоей женой? А ведь я скажу, если меня снова станут допрашивать.

— Самое чудесное, на мой взгляд, что никто тебе, Мэриан, не поверит. Мне посчастливилось иметь двух свидетелей безупречной репутации, которые скажут, что я и близко к ней не подходил. Жаль, что тебе повезло меньше, но я не намерен рисковать собой, предаваясь неуместному альтруизму.

— Ты не хуже меня знаешь, что правда во всей этой истории в том...

— Правда меня нисколько не интересует. — Хамфри Пурпур говорил с искренней простотой человека, отстаивающего глубоко почитаемый принцип.

— Хамфри, — голос миссис Рэнсом стал жестче и на полтона выше, — я всегда знала, что ты двуличная крыса, но...

— Прошу, давай не затевать свару тут. В здешних краях мне надо поддерживать определенную репутацию. А кроме того, кто-то вошел. Ага, это мой кредитор, он же свидетель, а заодно и твой друг яйцеторговец. Хочешь пойти с ним поболтать, Мэриан?

— Нет, спасибо.

— Как пожелаешь. — Они сидели за маленьким столиком, а Горацио Уэндон расположился спиной к ним у стойки бара. Пурпур заинтересованно наблюдал, как заказ Уэндона был подан и употреблен. — Два двойных виски подряд, — заметил он. — И за оба заплачено наличными! Приятно видеть, что наш друг в кои-то веки сорит деньгами. Я перед ним в неоплатном долгу.

— Сколько именно тысяч фунтов? — горько спросила миссис Рэнсом.

— Господи помилуй, — добродушно рассмеялся Пурпур. — Я совсем не о том думал.

Тут в бар вошли еще два посетителя.

— Старичок кажется знакомым, — заметил Пурпур. — Юрист, если не ошибаюсь. Сдается, серая мышка рядом с ним — его жена. Она, наверное, много его моложе. Ну, Мэриан, если я не могу уговорить тебя выпить еще хереса, пожалуй, пойдем в зал. Я подумываю заказать...

Он резко остановился, когда из недр кухни за баром раздались звуки бурной ссоры. Яростные проклятия на французском и ломаном английском смешивались с пониженным, но пронзительным официальным голосом представителя закона и лязгом кастрюль и сковородок. С грохотом разбилась посуда.

— Похоже, на кухне какие-то неприятности, — сказал Пурпур.

Неприятности на кухне, без сомнения, случились. Более того, случились в тот самый момент, когда кухне следовало находиться на пике деловитой сосредоточенности — как раз перед началом подачи ужина. Как и следовало ожидать, спазм в нервном центре отеля вскоре передался в самые отдаленные его члены. Сперва появился старший официант, потом управляющий отелем торопливо порхнул через холл и исчез в направлении переполоха.