|
Возможно ли, что он просто убил свою жену перед тем, как уйти из Сити-Холл, и вся эта история с кларнетистом — просто чудовищное стечение обстоятельств, которое не имеет к преступлению ровно никакого отношения? Есть ли у нас доказательства, что она была жива после ухода Сефтона на прогулку? И можем ли мы быть уверены, что он говорит правду, когда утверждает, что не умеет играть на кларнете? Что касается этого, мы должны навести справки в Лондоне. Если он умеет, то он мог занять место Дженкинсона в оркестре, хотя, очевидно, у него не было времени доехать до Истбери и оттуда в Дидфорд и обратно. Это снова наводит на мысль о сообщнике, которому было известно о порядке встречи Дженкинсона. Далее, оставив в стороне Сефтона и Вентри, нам все равно приходится искать человека, который играет на кларнете. Прежде всего, где сейчас находится Збарторовски?
Это был вопрос, требующий ответа, и Тримбл был к нему готов. — Я не пренебрег делом Збарторовски, сэр, — напряженно ответил он. — И ни на минуту не сомневался, Тримбл, — вежливо сказал Макуильям. — Я только спросил. — Я приказал навести справки по месту его жительства вчера ночью и сегодня утром. Но его не видели там со вчерашнего утра. — Понятно. Что ж, это может иметь значение, а может и не иметь. Между прочим, если вам не удастся быстро найти его, я рекомендовал бы обратиться за советом к миссис Роберте. — Миссис Роберте, сэр? Вы имеете в виду ту даму, что играет на альте? — Так она на нем играет? Я имел в виду даму, которая состоит в музыкальном комитете. — Вряд ли я стал бы подозревать миссис Роберте, сэр. — А я ее ни в чем и не подозреваю. Я знаю только, что пару месяцев назад как-то в воскресенье я заходил к ней на чай и видел там Збарторовски. Я понял, что она взяла его под свою опеку, как обычно. Она представила его мне, и я в жизни не видел такого испуганного человека. Кстати, у нас есть что-нибудь на него? — Ничего определенного, сэр, но я уверен, что он понемногу орудует на черном рынке. — Что ж, это пригодится нам, чтобы его прижать. — Я тут только что подумал, сэр, — встрял в разговор сержант Тейт. — Если Збарт… если бы этот поляк участвовал в концерте, разве его не узнал бы музыкант, который сидел рядом? Ведь он был на репетиции. — Совершенно верно, сержант… если только он не замаскировался. Узнайте, кто сидел рядом с местом первого кларнетиста, сходите к нему мистер Диксон может дать вам его фамилию и адрес — и покажите фотографии Збарторовски и Вентри. Ах да, еще Кларксона. Посмотрим, не узнает ли он кого-нибудь из них. — Кларксона, сэр? — Да… Я как раз к этому подхожу. В нашем списке он следующий кларнетист. Разве вы не помните заявление мистера Эванса? Он еще говорил, что было необходимо нанять двух кларнетистов, потому что у них был только один любитель, некто Кларксон, который недостаточно хорош, чтобы играть первую партию, но не стал бы играть вторую? — Верно, сэр. Он так сказал, хотя мне кажется, это не имеет отношения к нашему делу. — Возможно, но, если мы ищем человека, который умеет играть на конкретном музыкальном инструменте, мы не должны исключать ни одного человека. Я рекомендовал бы вам, инспектор, проверить Кларксона. — Да, сэр, — смиренно отозвался инспектор. — Полагаю, это два единственных кларнетиста, о которых нам известно. Можем ли мы найти тайного музыканта? — Простите, сэр? — Я имею в виду, другого человека, который, подобно Вентри, умеет играть на кларнете, но скрывает это. — Думаю, это вряд ли возможно, что касается музыкального общества. Все участники оркестра были на месте во время преступления, за исключением, конечно, Вентри. |
