Зато мы воспользовались возможностью незаметно сменить засвеченную позицию, отойдя ещё глубже в лес. Поэтому встречный удар двух ордынских отрядов — головы и хвоста колонны — не достиг своей цели. Едва с двух сторон между деревьями замелькали всадники, мы сразу же открыли огонь короткими очередями. Наступление татар застопорилось, так толком и не начавшись, несмотря на довольно меткую стрельбу из луков. На нашей стороне был ландшафт, да и спецназовцы оказались тем противником, которого не так-то просто достать стрелами. А вот одному майору полиции пришлось спешно вспоминать свой армейский опыт, науку выживания под огнём, которую тщательно вдалбливали в меня в Советской Армии. К счастью, у меня ещё был замечательный напарник — Володя Коваль, пару раз опередивший лучников буквально на считанные мгновения.

Не выдержав убийственного автоматного огня, ордынцы вновь отхлынули назад, оставив промеж сосен десяток-другой погибших и раненых. Напуганные звуком выстрелов, татарские лошади с опустевшими сёдлами метались туда-сюда, создавая в лесу невообразимый хаос. Мы вновь пошли на хитрость, возвратясь на свои же собственные первоначальные позиции. В этот самый момент послышался гул мотора, и спустя примерно минуту на лесной дороге появился один из наших БТРов, с номером «триста один» на борту. Притормозив, экипаж бронетранспортёра ударил с короткой остановки из ПКТ, поливая свинцом невидимых с нашей позиции татар. Затем машина взревела двигателем, и двинулась дальше, давя лежащих на дороге людей и лошадей, мёртвых и раненых. Нескольких лошадей, очень некстати подвернувшихся, БТР попросту снёс с дороги, безжалостно переехав их колёсами. За шумом мотора «триста первого» мы не услышали приближение двух десятков «литовцев» во главе с сотником Владимиром. Более того, углядев скачущих всадников, первым делом взяли их на прицел.

— Твою… дивизию, — выдохнул я, с облегчением опуская автомат. — Если б не шлемы, точно пальнул бы.

— А вот этого не надо, товарищ майор, — проведя рукой по царапине на щеке, произнёс Коваль. — Хм, зацепил-таки, сучий кот.

Между тем, княжеские дружинники рассыпались по лесу, ловя разбежавшихся татарских коней, добивая тяжелораненых врагов, и беря в плен относительно уцелевших. Сотник окинул взглядом поле боя, и в сопровождении трёх всадников поскакал в нашу сторону.

— «Колдун», «Колдун», ответь «Шварцу», — вытащив из разгрузки рацию, забубнил Володя Коваль. — «Колдун», «Колдун», ответь «Шварцу»…

— Все живы? — осадив прямо перед нами жеребца, громкоголосо спросил сотник. — А где мои вои? Десяток Касьяна?

— Да где-то позади нас были, — пожал плечами подошедший капитан Хабибуллин. — Мы поставили ратников Касьяна за наши фланги, чтобы татары не обошли.

Из разгрузки капитана торчало обломанное древко стрелы, застрявшей своим наконечником, похоже, в магазине. Левый рукав камуфляжки на уровне предплечья был порван, и сквозь прореху виднелась глубокая кровоточащая царапина. Ринат слегка прихрамывал на правую ногу, видимо, ударившись обо что-то коленом, пока прыгал, уворачиваясь от татарских стрел.

— «Шварц», да слышу тебя, слышу, — донёсся искажённый помехами голос Стрельцова. — Давай быстрый доклад…

— Гюрза, пошли, глянем, где там заслон, — беря наизготовку ВСС, предложил капитан Вонг. Наш снайпер, похоже, оказался главной мишенью для ордынцев, если судить по рваным дыркам в рукавах и штанинах его формы.