|
– Видно, кто-то не хочет, чтобы расширялись рамки расследования, – продолжал рассуждать Голиков. – Тогда можно понять и Владимира Петровича… Он не из тех, кто под танки бросается. А здесь, надо полагать, без драки не обойдется», – майор воспользовался разрешением Струкова и закурил. Свернув из кусочка бумажки импровизированную пепельницу, он, поднявшись, подошел к окну. «Интересно, как там сейчас Чижмин справляется… Орешки ему не по зубам попались, – мысли майора перескочили на другое. – С кем же пила Петрова шампанское?… Анализ крови Борисова пока снял с него подозрения, но алиби его все равно нужно проверить для очистки совести… Если в квартире происходила борьба, то Петрова наверняка должна была кричать, а Березин ничего не слышал… А крик своей жены слышал… Да, много неясностей… Хотя бы это: кто, похожий на Борисова, выбежал" из подъезда? Случайность?… Вряд ли… Сколько времени поднималась Марья Ивановна на свой четвертый этаж?… Принимая во внимание тяжелые сумки и преклонный возраст, минут десять. Вполне достаточно, чтобы вода успела затопить соседей этажом ниже. Хуже всего то, – усмехнулся Голиков, – что воспроизвести в эксперименте действия предполагаемого преступника никто не разрешит».
Краем глаза наблюдая за Струковым, Голиков увидел, что тот почти закончил изучение дела, и вернулся на прежнее место, держа в руке кулечек с пеплом и потушенной папиросой. «Любопытно, что он сейчас еще запоет?… Хотя это я уже перегибаю. Струков безусловно перестраховщик, но факты уважает». – Ну вот и разобрались, – усмехнулся Владимир Петрович и кисло поморщился. – Не могу с вами не согласиться. Дело действительно несколько запутанное, хотя налицо все признаки обычного убийства с целью ограбления. А какое у вас сложилось мнение по поводу причастности Борисова? – вкрадчивым голосом спросил полковник, изучающе глядя на Голикова. Голиков, спокойно выдержав его взгляд, сунул было руку в карман за папиросами, но передумал, и после короткой паузы ответил: – На роль убийцы он не подходит, но знать кое-что может. Такая уклончивая формулировка не удовлетворила Струкова. Он неожиданно улыбнулся и прищурился. – А на мой взгляд – даже очень подходит. – Фактами не подтверждается. – А по логике вещей?… Начальник КРУ должен иметь хрустальной чистоты репутацию, а тут – нате вам – молодая девица… Чего греха таить, с кем не бывает, – на кого намекал полковник догадаться было невозможно, – а здесь вдобавок еще и беременная. Выйди все это на свет и, считай, карьера накрылась. Я уже не говорю о законной жене… Запутался человек… Заметив, что майор отрицательно реагирует на его доводы, он круто оборвал себя: – Ну хорошо – пошутили и хватит. Чем попусту ломать себе головы: убийство или самоубийство – даю вам на разбирательство десять дней. И не больше… Это чтобы вам не скучно было. А вот пищевкусовой фабрикой предоставьте возможность заниматься Конюшенко. Это его профиль… Сосредоточьте внимание на уголовных элементах, проходивших по аналогичным делам. Да и похищенное золотишко не упускайте из виду… Надеюсь, вам все ясно, товарищ майор? – и, не дожидаясь ответа, поднялся из-за стола, давая понять, что черта подведена.
В то время, когда Голиков еще находился у Струкова, к нему в кабинет заглянул начальник ОБХСС Конюшенко и, увидев Чижмина, скучающего за столом, добродушно пробасил: – Тебя что, с новой должностью поздравить можно? – Если делать умозаключения, основываясь на местонахождении индивидуума, то в первую очередь надо поздравлять Голикова, который сейчас в кабинете хозяина, и, надеюсь, ведет полезную во всех отношениях беседу, – длинно и вяло отшутился Чижмин. |
