– Четыре-семь-три-один! – в голос произнес Степан. – Четыре-четыре-четыре-пять!

Небо над курганами посерело. Туман располосовали призрачные голубоватые лучи. Затем сквозь хмарь пробился свет трех колючих звезд, расположенных равносторонним треугольником.

Степан остановился. От изумления он невольно открыл рот. А звезды тем временем опустились ниже, словно желая прильнуть к земле, и тут же послышался вкрадчивый гул мощной, превосходно отлаженной машины.

Еще не до конца осознавая, что происходит, Степка кинулся в траву, распластался среди сухого ковыля, закрыл голову руками. Над курганами проплыло окруженное коконом неонового свечения «блюдце». Этот летательный аппарат походил не столько на летающую тарелку, сколько на шляпу-треуголку с приподнятыми и скругленными бортами.

Когда первый испуг отступил, Степан осознал, что ковыль не поможет ему долго скрываться от пришлых. В общине поговаривали, что «блюдца» оснащены уймой совершенных устройств для поиска и наблюдения. Рассказывали, что враги способны обнаружить цель по теплу, запаху и даже по электрическим импульсам, которые якобы вырабатываются человеческим телом. Откуда взялись эти знания – неизвестно, поскольку никто из общины не участвовал в боях с пришлыми и не был знаком с их технологиями. Тем не менее Степка понимал, что лучше переоценить врага, чем тешить себя иллюзиями.

Он покрепче перехватил ружье, подорвался на ноги и, низко пригнувшись, побежал в сторону курганов. Прикинув шансы, Степан решил, что оставаться на ровном месте столь же опасно, как и предпринимать какие-то действия. Но лучше уж действовать, чем прятаться в траве подобно сытому перепелу. Тем более что поселение рядом и община наверняка нуждается в помощи. Хрен с ним – с недоказанным заражением, сейчас они столкнулись с куда более страшной и бесчеловечной угрозой.

Чуть обождав, пока «блюдце» переместится метров на триста в сторону, Степан с низкого старта одолел крутой подъем, перевалился через вытоптанную дозорными вершину и скатился к подножью на стороне поселения.

Он увидел догорающую хатенку Мырчихи. Камышовая крыша провалилась, над приземистыми округлыми стенами повисла шапка тяжелого дыма. Степан поднял взгляд: вдали, на противоположной стороне сада, полыхал огонь, еще два «блюдца» курсировали в районе фруктохранилища, с расстояния они выглядели словно пара безобидных, холодно мерцающих светляков.

Истошно зачастил пулемет. Сверкающий пунктир сначала ударил под прямым углом в небо, потом стрелок подкорректировал огонь; пунктир нащупал в небе одно из «блюдец».

Община оборонялась, как могла. Словно муравейник, оказавшийся на пути землекопа. С тем же исступлением, с той же обреченностью.

У Степана возникло ощущение, будто все это происходит не с ним. Будто в клубе показывают страшный кинофильм, а он по какой-то прихоти или по волшебству оказался в шкуре одного из персонажей.

Безусловно, в общине знали, что пришлые могут нагрянуть в любой момент. Но шли годы, жизнь сельчан текла своим чередом, пришлые не появлялись, и постепенно страх притупился. Голод, холод, вши да степные разбойники тревожили общину куда сильнее, чем практически непознаваемый враг, чей летательный аппарат они видели вблизи всего один раз.

И вот – на тебе. Сначала лазутчик, прятавшийся под личиной человека, которого они давно и неплохо знали, а теперь «блюдца» утюжат редкие общинные постройки. Степан видел всполохи бело-синего света. Похоже, это было пресловутое энергетическое оружие.