|
У оперативного узнал о пожаре на подводной лодке Б-3 7 и немедленно побежал на третий причал. Проходя КПП, услышал взрыв. Подбежав к лодке, увидел подводную лодку Б-3 7, стоящую с дифферентом на нос и отдраенным люком 7-го отсека, выходящий дым из люка 7-го отсека без напора и выходящего из люка человека; из насадки РДП шел дым под давлением и иногда прорывалось пламя. Вышедшего из люка не опознал. Судя по выходящим под давлением газа из насадки РДП, можно было предположить или интенсивное горение в отсеках, или их заполнение водой. Ввиду отсутствия стальных тросов, руководил заводкой пеньковых канатов. В связи с отсутствием в начальный период аппаратов ИДА приказал для выяснения обстановки в отсеке старшему инженер-лейтенанту Орлову спуститься в отсек в противогазе. Через одну минуту ст. лейтенант Орлов вышел из отсека, доложил, что под люком имеется большое количество тел и в связи с плохим самочувствием был отправлен в госпиталь. С прибытием аварийной партии с аппаратами ИДА началась эвакуация людей с подводной лодки. Вынесенные грузились на автомашины и с врачами отправлялись в госпиталь. Причина возникновения пожара и взрыва боезапаса мне не ясна. Состояние отсеков и механизмов после взрыва не оценивал, занимался оформлением дел на погибший личный состав».
В 8.22, когда только что поступила команда «провернуть в электрическую, гидравликой, воздухом», сверху раздался удар (первое впечатление, будто на палубу уронили головку шпиля), но при этом лодку закачало. Командир капитан 2-го ранга В.В. Жданов, находившийся в это время в 1-м отсеке, произведя обход корабля, немедленно убыл на мостик и тут же подал команду «по местам стоять, со швартовых сниматься». Когда швартовые команды прибежали на палубу (я, согласно корабельному расписанию, возглавлял носовую швартовую команду), перед нами предстала картина: две подводные лодки у 3-го причала стояли с большим дифферентом на нос, их носовые оконечности почти до рубки были полностью погружены в воду, из рубочного люка Б-37 шел густой дым, на всех подводных лодках эскадры прожектора прощупывали воду Екатерининской гавани, в воде мелькали плавающие люди. Оказалось, что на Б-37 произошел пожар, а затем в 8.22 взрыв от детонации запасных торпед в 1-м отсеке, причем такой мощности, что взрывной волной были оторваны от корпуса и погрузились на дно гавани все торпедные аппараты с торпедами, сорвана надстройка легкого корпуса с баллонами ВВД (воздуха высокого давления – каждый баллон по 410 литров давлением 200 атмосфер), поврежден прочный корпус соседней С-350, разрушено здание МТЧ береговой базы вместе с хвостовыми частями торпед, находившихся в нем. Баллоны ВВД с большим свистом и осколки легкого корпуса разлетелись на большое расстояние по всему городу Полярный, нанося различные повреждения зданиям и людям (например, головка шпиля залетела в штаб бригады на второй этаж в кабинет флагманского минера), в ближайших от причалов зданиях были выбиты все стекла. Родственники подводников, проживавшие в городе, ринулись на территорию эскадры для выяснения судьбы своих близких. В связи с этим командование вынуждено было выставить оцепление из матросов в районе взрыва. Я возглавлял группу оцепления непосредственно на 3-м причале вблизи кормового люка Б-37. Люк был отдраен, и к нему перенесен трап. На моих глазах, когда в лодку через люк спустились три легких водолаза в снаряжении с целью разведки, кормовая часть корпуса стала быстро погружаться, двое из них выбраться наверх не смогли и погибли. На С-350 в результате разрушения прочного корпуса были затоплены 1-й и 2-й отсеки. Личный состав этих отсеков пытался отдраить переборку в центральный пост, но центральный пост им этого не позволил, так как в противном случае была бы затоплена вся подводная лодка. Спастись через торпедопогрузочный люк они также не смогли. Так погибли 11 человек (из них – два офицера и один мичман). Остальной личный состав лодки был выведен из аварийной подводной лодки под руководством старшего помощника командира Е. |
