– Во-первых, вам не стоит стоять под дождем, – сказал он и вежливо указал девушке на крыльцо.

– Видите ли, – объяснила она, – я не хотела звать полицию. Но мне нужен был человек, который немного смыслит в таких вещах. В общем, мне требовалась помощь, вот я и обратилась к вам.

Они оказались в вестибюле; за стеклянными дверями находился длинный и мрачный холл. Слева висела доска с фамилиями обитателей всех этажей. Сандерс чиркнул спичкой и осветил список жильцов. Первый этаж. Мейсон и Уилкинс, дипломированные бухгалтеры. Второй этаж. Сыновья Чарлза Деллингса, агенты по продаже и сдаче недвижимости. Третий этаж. Англо-египетская импортная компания. Четвертый этаж. Мистер Феликс Хей. Последняя фамилия была приписана совсем недавно.

– Вот именно, – прошептала девушка. – Мистер Феликс Хей. На четвертом этаже не контора там его квартира. Так вы подниметесь или нет?

Сандерс толкнул стеклянную дверь; она не была заперта.

– Судя по свету, – сказал он, снова чиркая спичкой, – мистер Хей еще не спит. Не хочу показаться чрезмерно любопытным, но что я ему скажу, когда мы поднимемся?

– Если кто-нибудь откроет дверь, сделаем вид, будто просто возвращаемся домой с вечеринки. Говорить буду я. Если же никто не откроет…

– Что тогда?

– Не знаю, – призналась девушка, и Сандерсу показалось, что она вот-вот расплачется.

Он пришел в некоторое замешательство. Здравый смысл вопрошал: какого черта я впутываюсь непонятно во что? Осторожность предупреждала: я никогда не делал ничего подобного. Внутренний же голос твердил: я хочу как можно дольше находиться в обществе Марши Блайстоун.

Он зашарил по стене в поисках выключателя и, не найдя его, пошел вперед, зажигая спичку за спичкой. На лестнице стоял затхлый воздух – так пахнет во всех конторах; к тому же явственно чувствовалась атмосфера минувших веков. Пройдя мимо дверей в офис «дипломированных бухгалтеров Мейсона и Уилкинса», они очутились на лестнице, ступени которой были застелены толстым линолеумом и скрипели при каждом шаге, как детские качели. Они прошли полпути до площадки второго этажа, как вдруг Сандерс ударился в темноте обо что-то рукой.

Он как раз зажигал очередную спичку; левая рука с коробком опускалась вниз. В свете вспыхнувшей спички он увидел, что на ступеньках всего-навсего зонтик. Кто-то прислонил зонтик к стене и забыл о нем. Когда Сандерс нечаянно задел его, зонтик упал с таким грохотом, что Марша испуганно вскрикнула; зонтик стукнулся о перила и покатился вниз. Сандерсу показалось, что от падения он разломился пополам.

Он зажег очередную спичку и осветил ступеньки. Блеснул металл. Сандерс сбежал вниз и склонился над зонтиком. Зонтик оказался необычным. В его ручку было вделано очень узкое стальное лезвие фута в два длиной.

– Зонтик с вкладной шпагой, одна из первых моделей, – произнес он на удивление нормальным голосом. – Я еще не… – Он не стал извлекать лезвие до конца, так как заметил, что оно в крови.

Спичка опалила ему пальцы. Доктор Джон Сандерс, эксперт министерства внутренних дел, поспешно сунул лезвие в ножны. Он не знал, заметила Марша Блайстоун кровь или нет.

– Что случилось? – прошептала она.

Больше не нужно было чиркать спичками. Кто-то зажег наверху свет.

– Все в порядке! – солгал он, наверное, в первый раз в жизни. – Все хорошо. Поднимайтесь. Кто-то включил свет, и…

На площадку третьего этажа выходили две двери матового стекла. За обеими находились помещения «Англо-египетской импортной компании с ограниченной ответственностью», о чем горделиво свидетельствовали надписи золочеными буквами.