Цвет и композиция были украдены у XVII–XVIII веков, реализм не отличался от советского. Что зашифровывала в этом творении Ольга? Что не бывает современного искусства, а только современные исполнители и модели? Что пропаганда всегда выглядит нелепо, но, пока источник ее света жив, никто не скажет об этом вслух? Смородина видел море смыслов. Его буквально уносило ввысь.

Никто не был воодушевлен наготой ближнего, эротические коннотации были исключены. Может, нагота символизирует их чистоту? Доверие высшей силе? Или художник – гуманист и пытается примирить зрителя с несовершенством форм тела реальных хозяев жизни?

Именно такие светские и красивые женщины, как Ольга, работают шпионками на самом высоком уровне. Они замечают больше других. Он чувствовал, что ключ где-то рядом, только он должен понять, как смотрела на это она.

И ведь никто не обращал на эту огромную фрес- ку внимания. Подмосковье. Сад в лесу. Большой барский дом, под стать дворцу аристократа XIX века. Два этажа помещений организованы вокруг свободного пространства, которое увенчано, украшено, собрано воедино пожившим голым телом давно почившего грузина.

Ни у кого, кроме него, не возникает вопроса. Самое обычное дело – Бубосарский и Пиногриджов.

Платон Степанович на минуту закрыл глаза и снова открыл. Ольга представлялась ему необыкновенной, смелой женщиной, шедшей на шаг впереди своего времени. Она все понимала, но не все смела сказать. По всей видимости, в браке ее дух истомился, душа иссохла. Она лелеяла грандиозные замыслы. И вот на самом взлете ее жизнь оборвалась.

О чем же мог быть роман?

Алевтина

Когда Смородина выходил из особняка, чтобы поехать домой, он увидел Алевтину, которая несла в дом какую-то коробку. В этот миг ее пластика показалась Смородине инопланетной, жирафьей. Как будто она была откуда-то не отсюда. Вениамин прокомментировал:

– Все последние дни ее отец скандалит, называет ее гулящей. Мы ему сделали внушение, он теперь молчит. Мерзкий тип.

Тонкая девочка, ни грамма косметики. Она была одета чуть ли не в мужскую одежду, заношенную, как будто с чужого плеча. Смородина отметил сутулость и страх, который от нее исходил, как будто она постоянно ожидала удара. А стрижка у нее была неожиданно стильная. Светло-русые волосы были пострижены в красивое каре: длинное спереди и короткое сзади, с длинной челкой. Как будто она носила парик.

– Аля, подойди. Это Платон Степанович. Когда он будет тебя опрашивать, ты должна будешь все ему рассказать.

Алевтина кивнула. Она выглядела уставшей.

Александр

Александр родился хилым мальчиком. Его дед под- визался в сфере общепита. На хлебе, который он добывал, помещались масло и икра, квартиры и машины. Дед любил повторять, что при любом строе лучше находиться подальше от власти и поближе к кухне. Его внук жил в просторной квартире и учился в хорошей школе. Но в школу нужно было идти через двор, а во дворе Сашу били гопники. Ему стыдно было рассказывать об этом дома, поэтому он глотал слезы и терпел, когда у него отнимали карманные деньги.

Тогда он клялся отомстить. И, в отличие от миллионов других, таких же пострадавших, у него это получилось. В прямом смысле слова. Воспользовавшись дедушкиными связями, молодой Саша рванул к тому месту, от которого основатель могущества его семьи советовал держаться подальше. Система его приняла. Мускулы здесь не играли никакой роли. Система отбраковывала чужих, но была щедра к своим. Саша ей подошел. В сорок три года он стал человеком, к которому ходили на поклон. Найти былых обидчиков не составило труда. Один из них ожидаемо работал охранником в продуктовом магазине.