Он слабо улыбнулся, покачал головой и устало проронил:

— Это должно было случиться. Однажды это должно было случиться. Шелл Скотт ищет пропавшее звено. Что за детектив! Что за заголовок! Что за бардак! Убирайся отсюда и дай копу заняться делом.

У выхода я обернулся. Сэм улыбался неизвестно чему и тряс головой. Время от времени из-под его грубоватого, крутого облика проглядывал очень привлекательный и добрый парень.

В морге я не стал особенно задерживаться. Всегда стараюсь недолго там находиться. Тут не постоишь в приятной расслабленности. Служащий морга Эмиль имел вид человека, застрявшего в прошлом, но в целом он вежлив, сноровист, спокоен, хоть и несколько холоден. Эмиль, как часто мне казалось, постоянно прислушивается к неким звукам или словам, которых не слышит никто, кроме него.

Он приветствовал меня по обыкновению учтиво, и после того, как я сказал, что хотел бы взглянуть на «покойную» Авилла — ни разу не слышал, чтобы он пользовался словами «мертвый» или «труп», — он провел меня через морг к одному из длинных столов на колесиках. Тело было скрыто под розовой простыней, но с краю высовывались обнаженные ступни с картонкой, привязанной к большому пальцу правой ноги. Подумать только, они действительно привязывают этикетки к ноге покойного. Я встал с одной стороны стола, а с другой стороны Эмиль аккуратно стянул ткань с ее лица и плеч.

У нее было суровое выражение. Даже в смерти ее лицо выглядело непреклонно и жестко. При жизни она, возможно, была довольно привлекательна, но трудно сказать наверняка: когда человека душат, он лишается обычно даже хорошего цвета лица. В морге сделали все, что могли, но труп Зоу Авилла оставался все же неприглядным зрелищем. Я кивнул Эмилю, и он снова накрыл ее простыней. Я спросил:

— Ты помнишь ее данные, уже не имеющие значения?

Он мягко кивнул, не глядя на меня. Он, казалось, слушал свою потустороннюю музыку. Или, может, разговор? Наконец, возможно, просто некий волосок щекотал внутренности его уха. Помолчав, он проговорил:

— Пять футов один дюйм, сто два фунта, около сорока лет, каштановые волосы и карие глаза, шрам после операции по поводу аппендицита. Маленькая, худенькая женщина, лишь немного лишнего веса. Легкая, без особых затруднений жизнь.

Некоторые люди могут цитировать по памяти котировку акций на бирже, другие запоминают счет матчей на чемпионате по бейсболу. А Эмиль изучал покойников. И его хобби совпадало с его работой. Он поджал губы, чуть повернул голову в сторону, словно хотел прислушаться получше к самому себе, и наконец выдал окончательную оценку Зоу Авилла:

— Одежда у нее дорогая, но выглядела дешево.

Забавно, если задуматься, как это, видимо, часто делал Эмиль, что некогда живая личность смылась из тела в неизвестном направлении, а эмилям, полицейским, частным сыщикам и всяким прочим остается лишь делать выводы из оставленного мусора, из пищи червей, удобрения почвы. Подарка уже нет, остается смотреть только на смятую обертку. По мнению Эмиля, одежда имела важное значение. И если он не одобрял «дорогую, но выглядевшую дешевой одежду» Зоу, это кое-что говорило мне о самой Зоу.

Я получил у Эмиля фотографию мертвой Зоу, поблагодарил его и откланялся. Когда я уходил, он стоял, прислонившись к стене и глядя в пол. Казалось, он все еще прислушивается. Это вызвало у меня жуткое ощущение. Но вскоре я был уже снаружи, на солнышке.

Забравшись в «кадиллак», я промчался по автостраде до поворота на Санту-Ану. В четырех милях впереди, по словам Сэма, находилось место, где нашли тело Зоу.