— Дюмонт? Но это было не…

Он спохватился. Но этого было достаточно. Он было сказал, что могила была не на Дюмонт, а на Эмерод. Он побледнел еще больше и сглотнул. И он едва не застрелил меня, но вместо этого только потребовал:

— Повернись!

Что мог я поделать? Он был в таком настроении, что любое колебание с моей стороны могло вынудить его нажать на спусковой крючок. Я повернулся и услышал, как он прыгнул в мою сторону.

Я попытался развернуться и ударить его, но было уже поздно. Слишком поздно. Он выдохнул, и тяжелая рукоятка револьвера опустилась на мой затылок. От удара моя черепушка чуть не раскололась. Пока еще я был в сознании, но почувствовал, как мои колени превратились в пустоту, куда я и проваливался. Боль взревела и вспыхнула в моей голове, стрельнула в шею, и я ощутил только глухой стук, когда рухнул на пол.

Я потянулся за своей пушкой, увидел рядом его ноги, даже ухитрился откинуть голову так, что увидел его искаженное лицо в тот момент, когда он еще раз обрушил свой револьвер на мою голову. На сей раз мне даже не было больно.

Сэмсон собственной персоной склонялся надо мной, когда я открыл глаза. Его розовое лицо было сморщено в беспокойстве.

Я попытался сесть, но это движение вызвало в моей голове такое ощущение, словно кто-то снова оглушил меня. Издав стон, я вернулся в исходное положение. Я лежал на постели, все еще в доме Брайса.

— С тобой все в порядке, Шелл? — спросил Сэм.

— Угу, еще как, — еле-еле промолвил я. — Всего-то он избил меня ногами, прострелил, разрезал пополам…

— Ясно, ты уже в порядке. Что произошло? Я рассказал ему, потом спросил:

— А что Брайс?

— Он улизнул. Я слышал, как он оглушил тебя. Потом как он протопал по полу и захлопнул за собой дверь. Никогда раньше не оказывался я в подобном положении и…

— Ты слышал, как он шарахнул меня? Ты слышал это? Сэм усмехнулся:

— Ага. Прозвучало это так, словно топор врезался в дерево. Я уж подумал, что он раскроил тебе череп мясным топором или чем-то подобным.

— И пока я лежал тут и умирал, ты слушал, как он меня оглушает и бегает по комнате… Сэм рассмеялся:

— Ты не умираешь. И врач уже заклеил две легкие царапины на твоем скальпе. Ты практически готов, чтобы вернуться в свет Божий и обрести новое битие.

— Да, что улучшает самочувствие раненого, так это проявление искреннего соболезнования. Ничего удивительного в том, что я поправляюсь так быстро. Все вокруг такие добрые, такие полезные, такие заботливые садисты. — Я сделал паузу. — Так он улизнул?

Сэм кивнул:

У — Мы объявили его в местный и федеральный розыск. Теперь мы знаем его, но не понимаем пока, в чем дело. — Он помолчал. — Мне кажется, ты здорово использовал зацепку с запонкой.

Я ухмыльнулся:

— Я и сам так думаю. — Я сунул руку в карман за запонкой. — Вот…

— В чем дело? — спросил Сэм.

Я обыскал все карманы, прежде чем ответить:

— Он ее спер!

Сэм потер свой мощный подбородок и после короткой паузы проговорил:

— Во всяком случае, мы уверены, что это его запонка. Это мы знаем, но единственным доказательством служат твои свидетельские показания. А если тебя пришьют, твое слово будет приравнено к слуху и не будет принято в качестве свидетельства.

— Я не планирую своих похорон в ближайшее время.