Бэзилу было ясно, что Куинн готов рисковать чем угодно, лишь бы добиться своего, и он неохотно кивнул.

– Хорошо, я сделаю как скажешь. Будет очень забавно посмотреть, как тебя с треском вышибут из управления.

– Вот и отлично. – Куинн повернулся к дверям, но остановился. – Я заеду через час, постарайся к этому времени написать свое заключение.

– Я собирался обедать, так что приезжай через два часа. – Бэзил для убедительности поднял вверх два пальца, радуясь в душе своей маленькой и – увы! – единственной победе. – Ты ведь уверен, что это ребенок Евы Дункан, не так ли?

– Не знаю. Может быть.

Бэзил выпрямился – новая мысль пришла ему в голову.

– И ты хочешь, чтобы Ева работала с черепом дочери? Ну ты и мерзавец, Куинн! Настоящий стервятник! Что, если это действительно Бонни Дункан? Ты подумал, что будет тогда с Евой?

Но эти последние слова он произнес просто по инерции. Куинн уже вышел, и дверь за ним бесшумно закрылась.

Остров в Тихом океане к югу от Таити

28 января

Он летит сюда.

Ее сердце билось сильно и часто.

Ева Дункан глубоко вдохнула воздух и на несколько секунд задержала дыхание. Вертолет, который она заметила над океаном несколько минут назад, успел приблизиться и теперь заходил на посадку. Вот его шасси коснулись бетонной площадки, скрипнули амортизаторы, и тяжелая машина грузно осела.

О боже, как же она волнуется! Можно подумать, она ждет по меньшей мере самого архангела Гавриила, хотя это был всего навсего Джо.

Всего навсего? Ну уж нет. Джо значил для нее больше, чем все небесные силы. Он был ее добрым другом и верным товарищем. Он помог ей пережить кошмар, который едва ее не доконал. Джо был для Евы единственной соломинкой, за которую она могла ухватиться в поисках спасения.

Ничего удивительного, что она так волнуется.

Дверца вертолета открылась, и Джо спрыгнул на землю, не дожидаясь, пока пилоты спустят трап. Еве он показался усталым. Правда, его лицо, как и всегда, практически ничего не выражало, и посторонний человек вряд ли бы сумел прочесть по нему хоть что нибудь, но Ева слишком хорошо знала Джо. Она отчетливо помнила, какое выражение принимало его лицо в тех или иных ситуациях, и поэтому каждый его взгляд, каждое движение губ или бровей означали для нее нечто вполне конкретное. Вот и сейчас, увидев новые морщинки в уголках сурово сжатых губ Джо, она поняла, что последние несколько дней дались ему нелегко.

Но глаза… Глаза у него были прежними.

Глаза и улыбка, которая показалась на лице Джо, как только он увидел ее.

– Джо!.. – Ева бросилась навстречу, и Джо заключил ее в объятия. Стоило его рукам сомкнуться у нее на спине, как на Еву нахлынуло до боли знакомое ощущение безопасности, надежности и дружеского тепла. Только в его объятиях Ева могла сказать себе, что в этом мире все в порядке.

Сначала Джо крепко прижал ее к себе и удерживал несколько секунд, потом слегка отстранился и поцеловал в переносицу.

– Знаешь, у тебя веснушки, – сказал он. – Тебе надо было пользоваться лосьоном от загара или носить защитный козырек.

Он всегда был таким – внимательным, заботливым, чуть чуть властным, и Ева невольно подумала, что за эти несколько секунд они оба вернулись на несколько месяцев назад – в тот самый день, когда они расстались.

Поправив очки в тонкой металлической оправе, Ева ухмыльнулась.

– Разумеется, но я все время об этом забываю. И потом, здесь так много солнца, что оно все равно тебя подстережет.

Он внимательно разглядывал ее.

– Знаешь, в этих шортах ты похожа на попрошайку из какого нибудь курортного городка, – сказал Джо. – Впрочем, тебе идет. Главное – тебе почти удалось победить внутреннее напряжение.