Эйдан покачал головой:

— Извините, но я и так уже опоздал. Тороплюсь к братьям.

— Говорят, вы, ребята, теперь владельцы старого поместья на реке? — спросил Хэл.

— Да уж, богатые наследники, — поморщился Эйдан.

— Как знать, — возразил Хэл, — исторический объект все-таки. Легенды, привидения, все дела. Дом хотя и гнилой, но при нем сохранились конюшня, коптильня и даже помещения для рабов. Если вы собрались продавать, то продавайте быстрее, пока местные любители старья не пронюхали.

— Да, конечно… Но мы пока не решили, что нам делать. Для этого мы и встречаемся.

— Я слышал, у вас общее детективное агентство? — спросил Йонас. — И как идут дела?

— Хорошо, — ответил Эйдан.

— Флоридяне — в этом старом доме, — пробурчал Хэл. Эйдан не понял, что он хотел этим сказать. — Идем пить пиво, Йонас. Эйдан, если мы узнаем что-нибудь еще, дадим тебе знать.

Эйдан кивнул, и они все двинулись к машинам. Помахав ему на прощанье, они поехали в город. Эйдан поехал вдоль реки.

Двадцать минут спустя он встретился с братьями.

Они втроем стояли и смотрели на дом, располагавшийся на возвышении, которое нельзя было назвать холмом. Но и дом тоже был не вполне дом. В течение десятков лет, что он провел без ухода, черепица на крыше рассыпалась, колонны потрескались, краска выцвела и облупилась. Теперь он походил на декорацию из фильма ужасов.

Да еще и гроза надвигалась. Вдали раздавались раскаты грома, небо раскрасилось невиданными цветами. Но жара, по крайней мере, отступила, подул прохладный и даже несколько знобящий ветерок. И темнота, казалось, обрела собственную жизнь — прошлась по небу, опустилась на деревья, расползлась туманом по земле, тень с запахом насилия и гнили.

Эйдан был самым старшим и высоким из братьев, а также выделялся обветренным лицом и физической мощью. От службы в армии остались спортивная фигура и настороженность во взгляде. Реакция у него была мгновенной, а подозрительное отношение в окружающему — неизменным. Он полагал, что когда-то давно был не лишен привлекательности. У него были голубые глаза — ледяные, как сегодня говорят, и черные волосы — сочетание, которое Серена находила неотразимым. В той дистанции, которая всегда сохранялась у него в общении с людьми, виноваты были скорее его манеры, чем внешность. Хотя, вероятно, с Сереной он держался не так холодно и замкнуто, как с другими. Когда она была жива, в мире была надежда… А теперь… Хорошо, что у него так много работы. Работа удерживала его от падения в пропасть.

Братья, его семья… Только им он и доверял. Он прошел курс в учебном центре морской пехоты Квонтико, но потом жизнь доказала ему, что он не командный игрок, и тогда он уволился из ФБР и стал частным детективом в собственном бюро расследований.

Может быть, ему стоит провести расследование происшествий, связанных с этим домом.

— Хм, — произнес средний брат, Джереми, которому и принадлежала идея сообща открыть детективное агентство.

Когда Эйдан ушел из ФБР, Джереми, работавший водолазом в полиции Джексонвиля, как раз собирался бросать работу. Но не по личным причинам, как его брат. Просто однажды он участвовал в поиске и подъеме автобуса, перевозившего сирот и затонувшего в реке вместе со всеми пассажирами. И хотя к тому времени он успел навидаться ужасов, но этот случай был последней каплей. Видение автобуса-утопленника долго преследовало его. Джереми любил играть на гитаре, и музыка вернула его к жизни. Он захотел помогать сиротам найти новые семьи и так открыл в себе талант радиоведущего. Он приехал в Новый Орлеан, чтобы работать в паре с популярным диджеем на вечеринках в Одубон-аквариум, собирая средства для местного приюта, где жили дети, потерявший родителей во время «Катрины».