На этом месте я остановил пленку. Дальше смотреть не имело смысла: это было слишком тяжело. Я и так знал, что в конце извращенец убьет Молли и что Реймонд запечатлел это убийство во всех подробностях. Тяжелее всего было осознать тот факт, что убийцей являлся уважаемый человек, который пожимал руки членам королевской семьи и очень авторитетно комментировал на телевидении события в сфере таможни и акцизов. Человек, который под маской нормальности скрывал от всех, кто его знал, омерзительную личину извращенца.

Спустя час я отправил по почте пленку и подробный отчет о произошедшем в полицию, на имя детектива Азифа Малика. Затем переслал Рою Шелли в «Эхо Северного Лондона» краткую версию этого отчета, в которой, чтобы не повлиять на ход будущего расследования, не называлось имя Найджела Грэйли. Ни в одном письме я не упомянул о своем участии в этой истории, хоть и знал, что моя тайна в любом случае скоро станет достоянием общественности.

Еще через час я расплатился за номер, взял напрокат машину на имя Маркуса Бакстера, торгового агента из Суиндона, и продолжил путь на запад.

Эпилог

Я подошел к стойке регистрации авиакомпании «Филиппин эйрлайнз», за которой пассажиров встречала молодая симпатичная девушка. Я улыбнулся ей, и она поприветствовала меня так, словно была искренне рада нашей встрече. Затем последовал ряд стандартных вопросов: сам ли я укладывал вещи в чемоданы и тому подобное. Я ответил, как полагается, и мы обменялись парой вежливых фраз о том, какая хорошая погода в это время года на Филиппинах.

— Знаете, я там ни разу не был.

— Уверена, что вам понравится.

— Да, это вряд ли, — усмехнулся я. Как-никак уже сто лет не был на пляже с пальмами.

Девушка бегло взглянула на мой билет и, поняв, что с ним все в порядке, одарила меня еще одной улыбкой. В это время мой багаж начал путешествие по ленте конвейера.

— Приятного вам отдыха, сеньор Бакстер.

— Большое спасибо.

С этими словами я отошел от стойки регистрации и направился навстречу паспортному контролю и моей новой жизни. Я был совершенно спокоен. А чего волноваться? С той страшной ночи, когда я убил Реймонда Кина, прошло три месяца, и благодаря тому, что все в мире быстро меняется, об этой истории уже забыли. Я и сам сильно изменился. Отрастил бороду и стал носить очки. К тому же сильно поправился, особенно в талии, — спасибо высококалорийной пище и тому, что я бросил курить. По фотографиям, что размещали в газетах, меня уже невозможно было узнать.

Да и настроение мое с тех пор улучшилось. Сейчас я чувствовал себя обновленным человеком, который все оставил в прошлом. Не обошлось, конечно же, без сожалений. То, что Карла умерла в тот день, когда я уличил ее во лжи, надолго сохранится в моей памяти. Но что было, то было. По крайней мере я горжусь тем, чего сумел достичь как личность, а не как полицейский. Благодаря уликам, найденным в доме Реймонда, и моим отчетам, которые я отправил Малику и Шелли, Мехмет Иллан и его деловые партнеры сейчас сидят за решеткой в ожидании суда, обвиненные в причастности к одной из самых больших операций по контрабанде людей в истории Британии. А вот против Найджела Грэйли, семьянина и отца четырех детей, никогда не будет возбуждено уголовное дело.