На территорию лагеря въехал автомобиль.

– Должно быть, это Дэвид Холден, мистер Мелон.

– Мисс Шеперд с ним?

Филип задумался, затем быстро ответил: – Нет.

– Плохо, – кивнул Мелон.

Судя по тому, как Филип с ним разговаривал, именно Холден был теперь руководителем этой группы «Патриотов». Хэмфри Ходжес, последний человек, с которым он имел контакт в аэропорту, сказал ему, что Филип Барр – бывший офицер полиции, длительное время входит в организацию «Патриотов» и что его убедили сотрудничать с ФОСА. «Как же это они его уговорили?» – подумал Мелон.

Вместе с Филипом они подошли к автомобилю. Человек, вышедший из машины, вполне мог быть Дэвидом Холденом. Высокий, атлетически сложенный. Волосы, правда, не такие темные, как на фотографии в журнале, но это могло быть следствием освещения.

– Вы, наверное, мистер Мелон. Я – Дэвид Холден.

– Профессор Холден, для меня это большая честь, – сказал Мелон, протягивая руку.

– Насколько я понял, вы хотите взять интервью у руководителя группы «Патриотов» в Метроу. После событий на станции «Плант Райт» я – тот человек, который вам нужен.

– Значит, Руфус Барроус в самом деле погиб?

Глаза Холдена сверкнули. – Вы хорошо информированы. Идемте в мою палатку. – И, ничего больше не говоря, Холден (если это действительно был он) пошел, за ним засеменил Филип с фотокамерой Мелона. Мелон пошел за ними.

Это была самая большая палатка. Она была расположена в центре лагеря. Так обычно бывает в боевиках, но в реальной жизни, в случае нападения на лагерь, она была бы слишком очевидным объектом для атаки. Он снова удивился.

Кроме Холдена, или кто он там был, и водителя, который скрылся в другой палатке, в лагере было только двенадцать человек. Мелон подумал, был ли Руфус Барроус таким же театральным, как Холден.

Мелон стал превращаться в Уорлока. Если люди в лагере будут хорошо вооружены или покажутся ему «крутыми», он подождет. В любом случае все будет очень просто. Он убьет Филипа, когда они покинут лагерь, и он вернется. Но он чувствовал, что может сделать все это эффективнее и быстрее. Время поджимало. Его ждало срочное дело с директором ФБР.

В палатке была ожидаемая спартанская простота. Мелон сел в шезлонг и начал интервью.

– Скажите, профессор Холден, почему вы согласились на это интервью?

– Ваше руководство сказало, что оно заплатит за интервью. Этого достаточно. Эта сотня тысяч долларов пойдет на медикаменты и продукты питания.

– Я понял, – ответил Мелон. Он действительно понял, но что-то совсем другое.

Он задавал вопросы человеку, который, теперь уже совершенно очевидно, был самозванцем, используя время ответов, чтобы понять, что же здесь представляет для него опасность. Вопросы были сложные. А ответы каждый раз – безошибочные. Он понял цель этой шарады и вдруг осознал некоторые другие вещи, которые сразу же поставили все на свои места. И, если он хотел получить свои деньги, ему предстояло сыграть свою скверную роль в этом спектакле.

– Я хочу сменить объектив и сделать еще несколько снимков, – сказал Артур Мелон. Уорлок в это время оценивал шансы. Он начал копаться в сумке. Объектив, бесполезный до сих пор, был той вещью, которая сейчас была ему нужна больше всего. Он вытащил ее из сумки и выронил из рук.

– Ой!

Самозваный Холден потянулся за ней.