- И, как я понимаю, велели этому черномазому Хадису начать резню? огрызнулся Рант. - И именно из-за этого был прикончен Толари? Все, что я прошу, это один раз как следует врезать этому нехристюязычнику. И на этот раз он не обойдется одними ушами!

Вайти громко хрустел кукурузой в течение минуты.

- Ты принимаешь Хадиса за шпиона и, ничего не спрашивая, отрезаешь ему уши, а он был там по нашему приказу, - терпеливо сказал Вайти. - Вероятно, ты находишь это очень смешным. А кое-кто из твоих мальчиков-шалунов всаживает нож в другого человека. Вас не беспокоит то, что, вернувшись в таком виде в пустыню, Хадис потеряет свое лицо.

- У него вообще не будет никакого лица, и он никогда туда не вернется! - прохрипел Рант. Его шея резко втянулась в плечи, отчего он до смешного стал похож на черепаху, ловящую ртом мух. - Сперва ты называешь нас самыми ловкими парнями, каких только видывал свет, а потом, прямо в середине дела, звонишь этой шайке погонщиков верблюдов. Они всех нас этой тенью испарившейся женщины отправили на электрический стул!

Вайти подбросил в воздух горсточку белоснежных зерен воздушной кукурузы, ловко поймал ее ртом и захрустел, перемалывая зубами.

- Ты удивительно проницателен, Рант, мой мальчик. Всех вас посадят на электрический стул, если поймают. Вот почему вы будете всем этим заниматься, даже вместе с Хадисом, и все ему простите. Вы поедете вместе, и с удовольствием. Останьтесь только в большом городе, и они спустят с вас штаны, прежде чем вы успеете это почувствовать.

- Не стану я мириться ни с кем из этих черномазых нехристей! взорвался Рант. - Как только он попадется мне на глаза, я сверну ему шею!

- Тогда обернись назад, Рант, мой мальчик, - предложил Вайти, похрустывая кукурузой. - И если ты будешь достаточно мудр, то сохранишь оставшуюся Руку.

Высокая фигура Хадиса, чья физиономия напоминала о его нубийских предках, появилась за спиной Ранта.

Эбеновое лицо казалось черной каменной маской. Глаза бывшего невольника шейха были воспалены и горели смертельной ненавистью.

Тяжелый кривой ятаган с украшенной драгоценными камнями рукоятью с лязгом выдвинулся и задвинулся в ножны. Но не вид Хадиса вырвал крик ужаса из сдавленного спазмом горла Ранта.

Рядом с Хадисом выстроились шесть других фигур.

Их лица были свинцового цвета, как у трупов. Двое держали какие-то инструменты, напоминающие щипцы мороженщика с длинными рукоятками. Двое других раскачивали в руках нечто, напоминающее резную деревянную колыбель, держа ее между собой. Внутри "колыбели" от одного ее конца к другому, ударяясь о стенки, перекатывался какой-то шарообразный предмет.

Хадис по-арабски задал недвусмысленный вопрос.

Он состоял только из трех слов, которые означали: "Сделать ли это?" Нет! Нет! Только не так, шеф! Все, что угодно, только не это!

Вайти Джейно небрежно забросил в свой разинутый рот порцию кукурузных зерен и не спеша захрустел ими. Потом он заговорил. Маленькие глазки Ранта выпучились так, что готовы были вылезти из орбит.

Джейно говорил по-арабски! Рант не знал, что его шеф владеет этим языком. Прозвучало несколько отрывистых слов. Черный Хадис почтительно преклонил колено. Рант в ужасном замешательстве наблюдал эти изъявления покорности. Хадис сделал знак замаскированным людям, и они исчезли из продолговатой комнаты.

- Рант, мой мальчик, - произнес Вайти Джейно тошнотворно благожелательным тоном. - Ты и твои Друзья очень нужны полиции. По какой-то ошибке членов твоей банды подозревают в том, что они замешаны в оставляющих теневые отпечатки убийствах.

- Возможно, это и ошибка, - пробормотал Рант, - ко они как-то очень уж смешно ошибаются.