— Сюда, — сказал он остальным, обнаружив длинный магистральный коридор, засыпанный обломками, но ведущий к святилищу.

Кто-то пытался расчистить путь. Дегат уже хотел было повести их вперед, когда его оттеснил плечом воин, командующий Гвардейцами Смерти, сержант по имени Уктег.

— Лестигону нужно тело! — прорычал он с грубым барбарским акцентом, заставившим Дегата стиснуть зубы.

Несущий Слово отошел в сторону, подавив воинские инстинкты. Ему было нужно кое-что другое, кое-кто другой, но его здесь не было. Он встретился взглядом с братом, пока Гвардия Смерти проходила вперед. Отряд двигался медленно и осторожно, следили за тенями, ожидали засад, но их не было.

Дойдя до конца коридора, они увидели почему.

— Его здесь нет! — зарычал Уктег и уже собирался вызвать Лестигона по воксу, но его остановил клинок колхидской стали, погрузившийся в горло.

Его союзники отреагировали не сразу. Дегат убил второго масс-реактивным снарядом прямо в лицевую пластину, а его братья застрелили и зарезали остальных.

Теперь на полу перед входом в святилище лежало пять вонючих трупов Гвардейцев Смерти.

Дегат выстрелил каждому в голову и грудь, чтобы живых точно не осталось. Может, истории о выносливости барбарцев и были преувеличены, но он не видел смысла рисковать.

— Отправляйтесь к остальным и захватите мостик, — приказал он своим воинам. — Я иду на охоту. Он где-то здесь, внизу, я чую вонь его трусости и ереси.

Несущие Слово кивнули, жаждая крови Нарека не меньше, чем Дегат, но благоразумно решив не перечить ему. Они ушли, как было приказано, и Дегат остался один в тенях лабиринтов грузового отсека.

Он знал, что Саламандры сбегут со своим повелителем. Но это была проблема Гвардейцев Смерти или даже Проповедника, его же она не заботила.

— Хотя бы обозначь свое присутствие, трус! — с вызовом крикнул он в темноту, медленно проходя по магистральному коридору в сам грузовой отсек.

Ему не ответили, но тишина была слишком полной. Она походила на какую-то сверхъестественную пустоту, явно обозначавшую, что рядом кто-то есть.

— Ты здесь, изменник. Дай взглянуть на тебя. Я положу конец твоим диссидентским страданиям.

И опять ему не ответили, но инстинкты у Дегата были хорошо развиты. Он чувствовал рядом присутствие; такие ощущения возникали у него, когда он знал, что за ним наблюдают. Он держался у стен, пригибался, использовал любые укрытия. Он помнил, что Нарек — снайпер и предпочитает воевать на расстоянии. Дегат же убивал в ближнем бою, чтобы видеть смерть врага собственными глазами, а не через прицел снайперской винтовки.

Он проходил все дальше, тщательно осматривая разбросанные ящики и нерабочие боеприпасы. Лампы над головой мигали, а пол дрожал при каждом новом ударе по «Харибде».

«Саван жнеца» бил в не полную силу, но, как только Лестигон догадается, что Вулкан больше не на борту, он перестанет сдерживать боевую мощь. Дегат должен был найти Нарека до того, как это случится. И ничто его не остановит. Ни Квор Галлек, ни Гвардия Смерти, никто.

У очередного перекрестка Дегат, держа наготове клинок и болт-пистолет, в последний раз попробовал подстрекнуть Нарека:

— Я — твое возмездие, Нарек. Выйди ко мне и смой хотя бы часть пятен на своей чести.

— Его здесь нет, — раздался низкий, мощный голос из темноты в конце следующего коридора. — Но есть я.

Дегат сбавил шаг, а потом вовсе остановился и прищурился, вглядываясь в темноту.

— Змий? Верно?

Их разделяла по меньшей мере сотня шагов. Дегат продолжал расслабленно держать болт-пистолет, когда из теней вышел Саламандра.

— Что-то ты хромаешь.