Приземистый крепыш пожал плечами, а потом и руками развел в стороны:

– Могу поклясться чем угодно: ни одно твое обвинение не имеет под собой основы. И ты прекрасно знаешь, что довольно скоро наши консоли выдадут и способы нарушения переходов, и портреты личностей, их совершающих. Так что нам самим идти на подобную подлость – не с руки при всем желании хоть немного тебя позлить или раззадорить.

– Вон оно как! Позлить или раззадорить. Это теперь так называется ненависть и жестокая конфронтация?

– Не я это сказал! – поднял указательный палец Тамихан. – Это ты считаешь, что мы с тобой воюем, тогда как наша группа только и мечтает о единстве между нами и о стабильности в каждом секторе.

– Ладно, формулировки наших отношений пока оставим в покое. Мне важнее, что ты утверждаешь категорически: вашего вмешательства в дела моего сектора не существует.

– Утверждаю!

Петроний Баккартри отвесил шутливый полупоклон:

– Тогда все в порядке. Основам мироздания ничего не грозит. И не смотри на меня так хмуро и недоверчиво. Что ты, что твой Морт должны помнить: если изменения в мирах происходят по вине их разумных обитателей – значит, стабильность нерушима. Верно? Вот и прекрасно! Теперь уже точно прощай! Если у меня будут сложности, я сам вам дам знать о времени и месте встречи.

Видно было, что Тамихан еще о многом хочет поговорить, но худощавый Петроний уже пятился по тропинке, не спуская взгляда от своего ненадежного коллеги. По этой причине и широкоплечему ничего не оставалось, как самому только со злостью сплюнуть да податься назад.

На какое то время судьбы парочки миров оказались под пристальным вниманием почти бессмертных созданий, мышление которых находилось вне всякой нормальной человеческой логики.

Глава первая

Знакомство

Труба, в которую меня бесцеремонно зашвырнул четырехметровый великан, оказалась сродни тем, что строят в парках водных аттракционов. Вот только ее начальная часть была строго вертикальной метров тридцать, а потом резко переходила с общим уклоном в сорок пять градусов, но при этом становилась в виде штопора. То есть меня крутануло раз десять вниз головой, лишая всякой ориентации в пространстве, а потом выбросило туда, что как раз и считается самым желанным в парке аттракционов: в жидкостную среду.

На мое счастье, среда и в самом деле оказалась водой, но какой холодной! Мне показалось, что я вонзился в бетон, не только из за большой скорости, но именно из за холода. Не больше чем восемь градусов в плюсе по Цельсию. Вдобавок, кувыркаясь в некоем подобии длинного бассейна, я изрядно приложился правым плечом и правой частью лица о дно. Вода мне забила уши, нос и чуть глаза в мозговую коробку не затолкала. Ну и дыхание жутко сперло от удара и леденящего холода.

Вставал я на ноги и пытался вздохнуть чисто на инстинктах. Неглубоко там оказалось, чуть выше пояса, но первая мысль пронеслась по поводу простуды личного наследства: «Стоило убегать от проклятий вашшуны, если я себе сейчас все отморожу, нафиг!» Кричать что то вслух, как и толком осмотреться, мне мешала все та же вода, поэтому я двинулся, куда ноги шли, шумно откашливаясь, отфыркиваясь и протирая глаза кулаками.

– Телепяк! Куда прешь? – услышал я над собой насмешливо удивленный голос. – Хочешь к чихолу на корм попасть?

Хотел я сейчас больше всего оказаться на чердаке нашего семейного дома в Лаповке, среди своих любимых деталек и общих систем информации.