— Может, все-таки поговоришь со мной?

Тон у Эни был вызывающим, как и поза. Она стояла рядом с дверью, прислонившись к стене. Одна рука сжимала лямки рюкзака, другая упиралась в бедро.

— Или ты продолжаешь делать вид, что путешествуешь один?

Девлин посмотрел на сердито вскинутый подбородок.

— Что ты этим хочешь сказать?

— За последние восемь часов ты не произнес ни слова.

Эни прошла мимо Девлина и швырнула рюкзак на кровать.

— Восемь часов? — переспросил он.

— Да. — Она повернулась и наградила его обжигающим взглядом. — Восемь часов молчания. Как в гробу.

— Я раздумывал о нашей ситуации.

— А краткое изложение твоих раздумий можно услышать? — с прежним вызовом спросила Эни.

— Я…

Девлин смотрел на нее и чувствовал влечение, которое требовалось срочно подавить. В ее присутствии все правила и предписания Высокого двора куда-то исчезали.

«И мне это нравится», — признался он себе.

Эни повернулась к нему спиной, расстегнула рюкзак.

— Я знаю, о чем ты думаешь. Ты попал между двух огней. С одной стороны Бан…

Девлин подскочил к ней и прикрыл ладонью рот, не дав произнести имя сестры.

— Не произноси ни это ни другое имя. Так нужно для нашей безопасности. Понимаешь?

Эни кивнула, но все-таки спросила:

— Почему?

Она доставала из рюкзака свои вещи, всем своим видом демонстрируя недоумение. Возможно, для дочери гончего такие меры предосторожности казались странными.

— Не только гончие обладают хорошим слухом. В этом мы с тобой однажды уже убедились. Они поспешат к ней с новостями. Найдутся и другие, которые хотят того же, что и она.

— Ты сейчас про которую из двух говоришь?

— Последователи есть у обеих. Мне бы сегодня не хотелось никого убивать. Конечно, я выдержу сражение, но…

Девлин посмотрел на задернутые шторы, потом снова на Эни.

— И я тоже, — сказала она.

Эни улыбнулась, будто услышала забавную шутку.

Девлин не привык к пристальным взглядам. Он занервничал, однако заставил себя не опускать глаза.

— Я сделаю все от меня зависящее, чтобы ты была в безопасности.

— И?

— И ничего.

Девлин запер номер изнутри. Для фэйри запоров не существовало, а вот любопытствующие смертные не сунутся.

— Если ты окажешься в пределах досягаемости моей сестры, но не выполнишь ее повеления, ты погибнешь от ее руки. Если выполнишь — погибнешь по приказу другой сестры. И выполнять приказ придется мне… а я по ряду причин не хочу твоей смерти.

Девлин сохранял дистанцию, стоя вблизи двери, так что Эни было до него не дотянуться.

«И мне до нее — тоже», — пронеслось у него в голове.

Эни вынула из рюкзака смену белья и щетку для волос.

— А не логичнее ли было попросту убить меня и закрыть тему? Я так понимаю: твои сестры все равно на тебя разозлятся, а они не из тех, кто умеет прощать. Отчего бы тебе не вернуться в Страну фэйри и жить там, как привык?

— Нет, так я не хочу. Я не хочу, чтобы ты пострадала, и возвращаться тоже не хочу.

До самого Девлина не сразу дошел смысл произнесенных им слов. Внезапно он замотал головой:

— Я не хочу…

— Чего?

Девлин не отвечал, а лишь смотрел на нее.

Эни пожала плечами и молча отправилась в ванную, закрыв дверь.

«Могу ли я сейчас вернуться к фэйри? Моху ли бросить ее в мире смертных? Почему мне небезразлична ее судьба?»

Ответы на эти вопросы знала Рей.