Нико не хотел быть узнанным, но даже и не подумал покинуть зал до того, как Верховный жрец Вашанки узнает воина, присутствовавшего на празднестве, устроенном в честь Гильдии магов две зимы назад. А потому, когда жрец сел напротив Стелса, тот просто оторвал голову от ладоней, подпиравших ее, и осоловело уставился на него.

— Да. Чем могу помочь вам, гражданин? — Скорее, я могу помочь тебе, воин.

— Не думаю, если только не уложите мертвеца в могилу, на что, правда, у вас нет никаких шансов.

— Что? — Факельщик пристально уставился на полупьяного члена Священного Союза, пытаясь хоть что-то прочесть на его лице. — Мы можем сделать все, что потребует от нас бог, и знаем, что ты благочестив и сохраняешь преданность…

— Энлиль, — твердо перебил его Нико. — В Санктуарии необходима поддержка бога, поэтому я решил очень просто: моим богом, когда он будет мне нужен, станет Энлиль.

Рука Стелса потянулась к поясу, и Факельщик замер на стуле. Но Нико только похлопал по поясу с оружием и вновь поставил локоть на стол, ладонью подперев подбородок.

— Оружие выручает меня в большинстве случаев. Когда же оно бессильно… — Член Священного Союза наклонился вперед. — Вы специалист по борьбе с колдуньями? У меня есть друг, которого я хочу вырвать из когтей одной из них…

Факельщик с отработанной легкостью сделал предохранительный жест перед своим лицом.

— Мы бы хотели тебе кое-что показать, Никодемус по прозвищу…

— Тсс! — просипел Нико с преувеличенной осторожностью и, посмотрев вокруг, вправо и влево, наклонился вперед и зашептал:

— Не называйте меня так. Не здесь. Не сейчас. В Санктуарии я инкогнито. Слишком много вокруг колдовства. Оно причиняет боль, знаете ли? Мертвые напарники, которые немертвые. Бывшие напарники, которые небывшие… Все так запутанно…

— Знаю, знаю, — успокаивал его жрец, дико вращая глазами. — Мы здесь, чтобы помочь тебе во всем разобраться. Пойдем с нами и…

— Кто это вы? — решил спросить Нико, но двое из свиты Молина уже подхватили его под руки, подняли на ноги и с легкостью вывели за дверь, где их поджидала карета со ставнями из слоновой кости. Много усилий, чтобы бросить его внутрь и закрыть дверь, не потребовалось.

Нико, которого похищали не в первый раз, подумал, что вот сейчас карета тронется, и лошади понесут, увозя его в ночь, и уже приготовился к сопротивлению, ожидая увидеть внутри кареты по крайней мере двух приспешников Факельщика.

Однако ничего подобного не случилось. На лавке напротив по обе стороны от какой-то старой карги, которая, возможно, и была когда-то красивой и которую Нико, любивший женщин, смутно припомнил как танцовщицу из храма, сидели два ребенка возрастом чуть старше грудного. Один из них, светловолосый, сидел неестественно прямо и хлопал в свои маленькие ладошки.

Звук этих хлопающих ладошек звоном отдавался у Нико в ушах, подобно грому, ниспосылаемому на землю богом Вашанкой, подобно молниям, которые, казалось, Бог-Громовержец изверг из детских уст, когда мальчик захихикал от восторга.

Стелс поглубже забился в угол кареты и спросил:

— Что за?..

И хотя ребенок вновь стал ребенком, другой, более глубокий голос зазвенел у пасынка в голове.

— Посмотри на меня, фаворит Риддлера, пойди и скажи своему лидеру, что я вернулся. И что я возьму все, что у вас есть, прежде чем этот жалкий мирок, который ты считаешь своим, не умрет в муках.