28 июня он прислал письменное сообщение о том, что в течение ближайших 6 дней он взорвет один из вылетающих из Лос-Анджелеса пассажирских авиалайнеров. Сразу после этой угрозы в калифорнийских аэропортах были введены чрезвычайные меры безопасности, а почта отказывалась брать отправляемые из Калифорнии письма и посылки больше определенного веса. Однако никакого нового взрыва не произошло.

То, что Унабомбер предпринял лихорадочные попытки обратить на себя внимание общественности, вселило в агентов ФБР во главе с Джимом Фримэном определенные надежды. Рано или поздно, но эти попытки (так же, как и в случаев сорокалетней давности с Джорджом Метески) должны были вынудить Унабомбера ошибиться и сыщикам оставалось только ждать.

В самом начале сентября 1995 года Унабомбер сделал очередной эпистолярный ход: он послал в редакции газет "Вашингтон пост" и "Нью-Йорк таймс" письма, в которых потребовал опубликовать, написанный им на 62 страницах (37 тысяч слов), манифест под названием "Индустриальное общество и его будущее". В случае выполнения его требования он обещал навсегда прекратить исполнение терактов, сопряженных с гибелью людей. Издатели обеих газет тут же встретились с министром юстиции США Джанетом Рино и директором ФБР Луисом Фри и спросили совета. Высокие государственные чины посоветовали манифест опубликовать. Эта публикация обошлась газетчикам в 40 тысяч долларов. Вот лишь небольшой отрывок из этого "произведения": "Промышленная революция и ее последствия стали угрозой для человеческой расы. Они значительно повысили ожидание тех людей, которые живут в развитых странах, но они дестабилизировали общество, сделали жизнь пустой, людей недостойными, привели к психологическим страданиям (а в странах третьего мира и к физическим) и нанесли серьезный вред природе. Продолжающееся развитие технологии еще больше ухудшит ситуацию, возможно, даже приведет к еще большей социальной разрухе. Поэтому мы начинаем революцию против промышленной системы. Эта революция может применить или не применить насилие: она может быть неожиданной или стать относительно постепенным процессом, длящимся десятилетия. Это не будет политическая революция. Ее целью будет свергнуть не правительство, а экономическую и технологическую основу современного общества..."

Была в этом трактате и такая приписка: "Организация, которая претендует на то, чтобы считаться самым великим правоохранительным органом в мире, ФБР видится на удивление некомпетентной".

В ответ ФБР предприняло очередную попытку вычислить неуловимого, вот уже в течение 18 лет, маньяка. Оно разослало копии манифеста ряду специалистов по истории науки, подозревая по ряду признаков, что Унабомбер в 70-х годах изучал предмет, о котором говорил в своем послании. ФБР надеялось, что кто-то из бывших учителей Унабомбера узнает его по мыслям, высказанным в манифесте. Однако ни один из специалистов разоблачить Унабомбера не сумел. Но дни на свободе для таинственного террориста были уже сочтены.

В марте 1996 года в штате Иллинойс некая старушка по имени Ванда Качинская решила продать свой старый дом. В этом доме она прожила несколько десятков лет, но, после того как ее муж в 1990 году покончил с собой (он наложил на себя руки, после того как узнал, что болен раком), а два сына проживали отдельно, старушка решила переехать в другое место. И вот, собирая вещи, которые ей надлежало выкинуть перед переездом, Ванда Качинская внезапно натолкнулась на бумаги, которые принадлежали ее старшему сыну - 53-летнему Теодору Джону Качинскому. Среди этих бумаг ей бросились в глаза те, что по своему содержанию напоминали опубликованный в сентябре прошлого года манифест известного теперь всей Америке Унабомбера. Снедаемая смутной догадкой старушка показала эти бумаги своему младшему сыну Дэвиду. Тот в свою очередь тщательно проверил подлинность текста и сличил почерк с почерком других бумаг своего старшего брата.