Такие женщины обычно сидят на лекциях в первом ряду и всегда задают вопросы. Они также любят музыку не для всех, протискиваются поближе к экскурсоводу, держат шикарные магазины кустарных изделий и читают Рабиндраната Тагора. Они умеют прясть, организовывают различные кружки, проводят беседы, крутят гончарный круг и имеют собственные экслибрисы. Часто среди них встречаются вегетарианки, но без особых причуд. Эта к тому же еще эксперт.
Она медленно вошла в комнату и сразу остановила свой взгляд на Аллейне. «Похоже, она боится меня», — подумал он.
— Это мистер Аллейн, миссис Бюнц, — представил старшего инспектора доктор Оттерли.
Аллейн поздоровался с ней за руку. Ее коротенькая, похожая на обрубок ручка подрагивала, ладонь была влажной. Даме предложили стул, и она осторожно присела. Фокс устроился у нее за спиной и достал из кармана записную книжку.
— Миссис Бюнц, — приступил Аллейн, — через пару минут я собираюсь отдаться на вашу милость.
Она прищурилась на него.
— So?
— Вы ведь большой специалист по фольклору, а нам как раз очень нужен такой специалист.
— Ну, у меня есть кое-что за плечами…
— Доктор Оттерли говорил мне, — сказал Аллейн к вяшему удивлению самого доктора, — что, возможно, в этом вопросе вы лучший специалист во всей Англии.
— So… — сказала она, поистине угрожающе склонив свой мощный торс в сторону доктора Оттерли.
— Но прежде чем мы об этом поговорим, я все же задам вам несколько формальных вопросов, вы не против? Постараемся по возможности быстро с ними разделаться. Я слышал, вам довелось подвозить мистера Вильяма Андерсена?
Опять они прощупывают старые, уже найденные раньше следы, с досадой думал он: эту сцену на дороге уже описывали другие…
— Я с такой радостью согласилась подвезти его, — взволнованно начала немка. — Для меня это было просто удовольствие — подвозить его. Пару раз я пыталась завести с ним беседу, но он был ошен золь и не располошен расковаривать.
— А он вообще что-нибудь говорил, вы не помните?
— Если мне не изменяет память, он заговаривал дважды. Первый раз он жестом показал мне, чтобы я притормозила, а потом спросил на своем великолепном, богатейшем диалекте: «Подхватить не можно?» И еще во время поездки он заметил мимоходом, что когда разыщет Эрни Андерсена, то непременно спустит с него шкуру. Вот и все, что он сказал.
— А когда вы приехали?
— Он сразу вылез и убежал.
— А вы, — спросил Аллейн, — вы что стали делать?
Этот неожиданный вопрос, казалось, застал миссис Бюнц врасплох — она почему-то вся втянулась в свою одежду, как черепаха в панцирь.
— Ну, когда вы приехали туда, — допытывался Аллейн, — что вы стали делать?
Миссис Бюнц простуженно прохрипела:
— Встала среди зрителей, разумеется.
— Где вы стояли?
Она еще сильнее втянула голову в плечи.
— В арке.
— Той, что ближе к дому, через которую входили?
— Да.
— А вам было видно оттуда танец?
Миссис Бюнц облизала губы и кивнула.
— Вероятно, это было захватывающее зрелище. Или вы предполагали, что можете там увидеть?
— Я?! Да нет! Нет, клянусь вам! — почти что крикнула она.
— Я имею в виду сам танец, — уточнил Аллейн.
— Сам та-анец, — просипела миссис Бюнц, — просто уникален.
— В нем не было ничего неожиданного для вас?
— Конечно же нет! — Она задохнулась, словно от ужаса. |